Мисс Болас стояла в дверях спальни и молча наблюдала за мной. Взгляд ее был беспокоен и хмур, брови наморщены.
— Что ты задумал? — спросила она. — Или ты всегда ведешь себя подобным образом?
Я встал, потер затылок и рассеянно произнес:
— Конечно, ты, наверное, хочешь видеть, как я себя веду, когда меня не били по голове.
— Я не думаю, что ты хорошо себя чувствуешь. Тебе не будет лучше вернуться в постель?
— Ты разве не слышала, что сказал Брендон? Мне нужно ехать в Сан-Франциско, чтобы опознать Бенни.
— Вздор, — резко возразила она. — Ты не в форме, чтобы ехать. Я могу поехать или кто-нибудь другой из твоей конторы.
Я подошел к шкафу, где хранил аспирин.
— Да, — произнес я, не обращая особого внимания на то, что она говорит.
Я вытряхнул из бутылочки четыре таблетки и одну за другой побросал в рот, потом запил их чуть теплым кофе.
— Но я говорю все о том же. Бенни был моим приятелем.
— Тебе лучше вызвать врача, чтобы он осмотрел твою голову, — посоветовала мисс Болас.
Я видел, что она обеспокоена.
— У тебя может быть сотрясение мозга.
— Семья Маллой славится своими каменными черепами, — сказал я, думая, достаточное ли количество аспирина я принял.
Моя голова до сих пор болела.
— Ничто меньше кувалды не может вызвать у меня сотрясение мозга.
Я проглотил еще две таблетки, чтобы уж совсем не сомневаться. Интересно, зачем Анита Серф пришла ко мне домой и как убийца узнал, что она здесь. Затем в мою голову закралась довольно неприятная мысль: возможно, он не знал и ждал меня. Это казалось более вероятным. Может быть, он думал, что я становился слишком любознательным, и пришел сюда, чтобы заткнуть мне рот, подобно тому как он заткнул рот Дане, а по пути шлепнул и Аниту. Ну, не совсем по пути… В общем, надо подумать. Здесь требовался один из тех мозговых штурмов, в которых я не слишком силен. Я решил приберечь проблему на будущее, когда моя голова перестанет болеть.
— Я бы очень хотела знать, какие мысли бродят в твоей голове, — с тревогой сказала мисс Болас. — Что-то произошло? Я имею в виду, помимо Бенни?
— Я рад слышать, что ты называешь это головой. Тебе следовало бы слышать, как называют ее некоторые люди. Нет, ничего не произошло помимо Бенни. Абсолютно ничего.
Дополнительные две таблетки сделали свое дело. Боль в голове начинала отступать.
— Почему ты не уходишь? — спросил я. — У тебя наверняка еще есть дела.
Она поправила платье на бедрах. У нее были прекрасные бедра: как раз нужной формы и как раз нужного размера. Это отнюдь не открытие. Я заметил это еще раньше.
— Ну, разве это не прекрасно? — с горечью сказала она. — После всего того, что я сделала для тебя. Отказ. Я не знаю, почему я вожусь с тобой. Ты можешь мне сказать, почему я вожусь с тобой?