Ничто из моего недолгого жизненного опыта не подготовило меня к встрече с Дэвидом Дарэмом. Вероятно, как все дети, росшие без сверстников, я жила в мире своих фантазий, которые со временем превратились в девичьи грезы о любви. Я представляла себе, что мужчина должен быть сильным и мужественным, властным, но нежным и очень предупредительным по отношению к женщине. Скорее всего я почерпнула свои представления о влюбленном мужчине, наблюдая за отцом, который относился к матери с откровенным обожанием.
И я никогда даже представить себе не могла, что мужчина может быть таким неотразимо привлекательным, как Дэвид Дарэм.
Он отвез меня в маленький тихий ресторанчик, в котором почти не было посетителей. Метрдотель радушно встретил нас и проводил к уединенному столику в отделенной от зала нише.
Дэвид заказал нам обоим еду, и мне налили шампанского, хотя я об этом не просила.
Затем он положил локти на стол и заговорил.
Теперь я уже не могу вспомнить, о чем мы говорили. Помню только, что это было захватывающе интересно и я, вероятно, сидела зачарованная, как кролик под взглядом удава, не сводя глаз с Дэвида и пытаясь осознать смысл того, что он мне говорил. Разумеется, по моему виду никак нельзя было догадаться, что я чувствую себя глупенькой, ошеломленной, ничего не понимающей.
Перед Дэвидом сидела экстравагантная, загадочная дива, несомненно умудренная жизнью, в серебристом платье, в длинных изумрудных серьгах, колыхавшихся в ушах и выгодно оттенявших белоснежную кожу.
К концу ужина в дальнем конце зала негромко заиграл пианист. Дэвид поднялся с места и сказал:
— Я хочу танцевать с вами, Саманта.
Когда он положил руки на талию, в горле у меня появилось странное ощущение. Я не могла бы передать его словами, но оно было необыкновенно приятным. Он прижимал меня к себе, и хотя кроме нас по полу кружили всего лишь две или три пары, Дэвид вел меня в танце бережно, медленно, как будто мы танцевали в переполненном зале.
— Мне нравятся ваши духи, — заметил он немного погодя.
Я сразу даже не могла припомнить, что это были за духи. В модных домах, где мы брали напрокат платья, производят также собственные духи. Иногда владельцы проявляли щедрость и вместе с платьем давали нам маленькие флакончики, вероятно надеясь, что это явится отличной рекомендацией для клиенток. Скорее всего это были духи от Молинью, но я не была в этом уверена.
Спустя минуту я сказала:
— Я очень рада!
— Правда? Вы и вправду рады, что мне нравятся ваши духи и что мне вообще все в вас нравится?