Тривейну захотелось встать: старый джентльмен собирался сделать то, о чем он сам столько думал. И, судя по всему, он уже расставил точки над "и".
— А каким образом комитет сможет сделать то, о чем вы говорите? — спросил он. — Другие ведь тоже пробовали, да только мало что получилось!
— Надеюсь, Эндрю, что с твоей помощью он будет вне политики и коррупции...
Болдвин надел очки и взглянул на Тривейна. Взгляд его старческих глаз гипнотизировал Эндрю.
— Важно, что ты не республиканец и не демократ, не либерал и не консерватор, — продолжал Болдвин. — Обе партии пытались заполучить тебя, но ты отказал обеим. Ты ни в чем не нуждаешься, и тебе нечего терять. Тебе будут верить. А это самое главное... Мы ведь совсем другой тип людей: не признаем компромиссов, идем на конфликт там, где другие отмалчиваются. И нам нужна вера в правду...
— Но ведь Пентагон и те, кто с ним связан, сами будут контролировать деятельность подкомитета, — возразил Тривейн. — Во всяком случае, так было до сих пор. Кто сможет бороться с этим?
— Президент!.. Он обещал. Он хороший парень, Эндрю...
— И надо мною никто не будет стоять?
— Никто, даже я. Ты будешь принадлежать только самому себе.
— И я смогу сам подобрать штат? Никого не будут навязывать?
— Составь мне список тех, кто тебе нужен. Я должен знать этих людей...
— Я назову их, как только подберу... Думаю, что необходимо наше сотрудничество...
Последние два вопроса, беспокоившие Тривейна, он изложил в утвердительной форме, заранее зная, какой получит ответ.
— Это я тебе обещаю, — услышал он то, что надеялся услышать.
— И все-таки я не хочу заниматься этой работой, Фрэнк!
— Но ты должен! — заявил Франклин Болдвин.
— Я уже говорил Филис о том, как вы умеете убеждать, Фрэнк. Именно поэтому я и избегал вас...
— Никто не может избежать того, что ему предназначено. Рано или поздно наступает момент, когда приходится выбирать... Знаешь, чье это выражение?
— Похоже на древнееврейское...
— Нет, но близко. Средиземноморское. Марк Аврелий... Много ты видел банкиров, которые читали Марка Аврелия?
— Сотни! Правда, все они думают, что это название общественного фонда...
Стивен Тривейн стоял у роскошной витрины. Ее мягкий свет подчеркивал царящую в магазине атмосферу спокойного и уверенного в себе богатства, к которому стремились все жители Гринвича. Взглянув на манекены в твидовых пиджаках и серых слаксах, Стивен перевел взгляд на себя: поношенные джинсы фирмы «Левис», грязные туфли, пуговица на вельветовой куртке вот-вот отлетит.
Потом он бросил взгляд на часы и недовольно поморщился. Стрелка приближалась к половине девятого, но сестры с ее подругами все еще не было. Он обещал отвезти их в Барнгет, а в пятнадцать минут десятого уже должен попасть в Кос-Коб, где у него назначено свидание. Придется, видимо, ему опоздать.