— А англичане? — спросил разъяренный Гитлер. — Они тоже знали?
— Об этом мне неизвестно. Могли знать или догадываться, но считали, что мы справимся. Ведь им наш провал был не нужен.
— Значит преступная халатность Людвига и попустительство англичан… — прошипел фюрер. — Они дорого заплатят за это!
Гальдер промолчал. Он понимал, что сейчас страсть совершенно захватила Гитлера и со словами нужно быть очень осторожным.
Прошло несколько минут, прежде чем фюрер смог взять себя в руки:
— Вы сможете гарантировать успех новой операции?
— Она будет не нужна, мой фюрер, — кивнул Гальдер.
— То есть? — слегка опешил Гитлер.
— Эмиль Гаха сделал все за нас. В течение двух-трех месяцев с территории Чехословакии будут выдворены не только советские добровольцы, но все левые и патриотически настроенные силы. И к концу этого года Чехословакия будет наша. Спокойно и без стрельбы. Правда, это сильно ослабит заводы, так как приличное количество рабочих придется тоже депортировать, но лучше ослабленные заводы, чем никакие. Так что, к концу этого года мы получим вполне лояльную и подконтрольную Чехословакию без какой-либо военной операции.
Гитлер посмотрел на Гальдера внимательным, испытывающим взглядом. Минуту смотрел. Не меньше. Но у того не дрогнул ни один мускул.
— Вы понимаете, что если ваше предложение окажется неверным, то мое доверие к вам будет подорвано?
— Безусловно.
— И вы, все равно, готовы рискнуть?
— Дело не в риске.
— А в чем же?
— Дело в том, что меня заботит благополучие Германии, и я хочу принести ей максимальную пользу. Мне нет смысла вам лгать. Чехословакия уже наша. Осталось чуть-чуть подождать, чтобы это спелое яблоко само упало нам в руки.
— Почему вы так считаете?
— Советский Союз, на мой взгляд, придерживается той же стратегии, что и в Испании, пытаясь получить максимальную выгоду при формальном поражении. Отступает, сохраняя лицо, и уносит с собой все, что только можно унести, вывезти и угнать. Тот, кто планировал операцию в Испании, преследовал только одну цель – получить максимальную выгоду для Советского Союза. В Чехословакии чувствуется его же рука. Нам сдадут Чехословакию, получив с нее все, что можно получить. Конечно, как в Мадриде замки и музеи не обдерут до голых стен, но обогатятся знатно. К огромному нашему счастью – золотой запас Чехословакии хранится в Лондоне. А то бы слишком хозяйственные Советы его совершенно точно прибрали к рукам.
— Если вы правы, то мы с каким-то торгашом столкнулись, а не коммунистом. Обычный политический спекулянт, а не политик. Неужели Сталин допустил такого до власти?