Сергей вздохнул и открыл глаза. Он услышал, как в подъезде хлопнула дверь, повернул голову и увидел Наташу, которая уже переоделась в трикотажное домашнее платьице. Сергей выбрался из машины и устремился ей навстречу. Сердце его отчего-то сжалось. Наташа была бледна и явно расстроена.
– Что-то случилось? – спросил он, взяв ее за руки и заглядывая в повлажневшие глаза.
– Мама заболела. Вчера давление очень сильно подскочило. У нее гипертония. С ней всю ночь соседка сидела, она и врача вызвала, а меня разыскать не могли. И зачем я только телефон отключила?!
Наташа всхлипнула и уткнулась головой ему в плечо. Сергей обнял ее и прижал к себе. Гладя рукой по волосам, торопливо проговорил:
– Успокойся, родная. Все обойдется. Я сделаю все, что будет нужно. Пойдем!
– Нет, что ты! Ни в коем случае! Маму нельзя волновать. Ведь я пока еще замужем, а про нас с тобой она ничего не знает. Сейчас не время объяснять ей что-либо. Это ее просто убьет. Ты поезжай домой, Сережа, а я тебе позвоню.
Она подняла заплаканные глаза и посмотрела в его встревоженное лицо долгим тоскливым взглядом. Сергей наклонился, взял в ладони ее щеки и начал целовать припухшие губы. Внезапно они услышали приближающееся шарканье метлы по тротуару и разжали объятия.
– Береги себя, – сказала Наташа и, отвернувшись, пошла к дому.
Сергей сел в машину и замер, ощущая невероятную пустоту в душе.
Прошла неделя. Наташа не отходила от матери. Сергей звонил ежедневно и рассказывал ей всевозможные смешные истории, пытаясь приободрить. Она была ему очень благодарна, но ее любовь немного утихла. Женя тоже звонил почти ежедневно. Наташа, наконец, отбросила все сомнения и сообщила ему, что приняла окончательное решение и требует немедленного развода. Также она сказала, что хочет как можно скорее перебраться в Москву. Женя молча выслушал ее. Потом, не возражая, ответил, что со всем согласен. Он не пытался как-то влиять на ее решение. Ее это обрадовало и удивило одновременно.
Постепенно Екатерине Михайловне становилось все лучше. В один из дней, после очередного визита врача, ей разрешили вставать и даже порекомендовали посидеть какое-то время на свежем воздухе. Выкатив на балкон кресло, Наташа вывела туда маму и усадила ее. Было начало августа, и жара понемногу спала. Третий день дул легкий приятный ветерок, и воздух казался чистым и свежим. Балкон их квартиры на третьем этаже выходил во двор, и Екатерина Михайловна, полулежа в кресле, с довольным умиротворенным видом смотрела на зеленую листву кленов и тополей. Наташа устроилась возле ее ног на маленькой скамеечке.