— Почему? Видел. Только не хотел. Тамара всегда говорила, что пока мы с ней вместе, это как талисман.
— Талисман — это предмет. Не бери на себя. Она тебя бросила не просто. А в беде. Подвела под статью и бросила.
— Она меня любит.
— А мошенничать еще больше. Это у нее сильней, ты сам говорил. Эх ты, лапоть. Купили тебя за пять рублей. И кто она вообще? Как ее зовут? Самозванка она. Живет под чужим именем, с чужим мужчиной, которого на рынке поймала. Это просто шантаж!
— Она меня любит.
— Ага. Как имущество. Лошадь, на которой можно ездить.
Нина встала в пять и все утро убирала с лица отеки. В восемь она поговорила по телефону, оделась и вышла. Адреса не знала, пришлось искать. Она удивилась, когда дверь кривой избы ей открыла заспанная Вера Рублева. Нина очистила с ботинок грязь картофельного поля и, нагнувшись, прошла в дом. Вера была трезвой и пасмурной.
— Чай будешь?
Среди порезов разбитой форточки сияла одинокая голова золотого шара, набухшего влагой. Они попили вчерашнего чаю из треснутых кружек. Дверь стукнула, появилась сияющая румянцем и каплями дождя Наташа, присела за стол.
— Вер, достань пакет, что я тебе оставляла. Вот деньги за хранение. — Вера, крякнув, полезла в подпол и, вытащив сверток, молча шмякнула о стол. Нина вздрогнула.
— Мало? — спросила Наташа.
— Конечно. Хоть на пять бутылок дай. А стольник што? — Вера шепелявила. — Константинополь ушел. Дал в торец, зуба, вишь, нету. Может, на зуб дашь?
— Дам, — согласилась Наташа. — Но с условием: ты его вещи больше не пропиваешь. Если одну тронешь, зуб сразу вылетит.
— Ладно брехать-то! — заявила Верка. Наташа встала.
— Здоровьем матери клянусь, вылетит.
— Тогда денег не надо.
— Он тебя прикончит когда-нибудь, Вера, — вмешалась в разговор Нина. — Ты парня изводишь. Он работает, а ты его аппаратуру пропиваешь.
— Да не надо тут учить. Кого учишь-та? Это его крест. Какую Бог дал мать, с той и живи. А вы идите себе. Вещь забрали — и с Богом. — Она взглянула на деньги на столе.
Женщины побрели по картофельному полю, увязая в земле. Нина несла сверток.
— Как вы собираетесь выполнять условие?
— Уеду.
— Куда?
— Мое дело, — зыркнула Нина.
— Не только. Нужно, чтобы он вас не нашел. А иначе это не сделка.
— Санкт-Петербург устраивает? — усмехнулась Нина.
— Вполне. А чем вы…
— Да это мое дело, дорогая, ты разве не поняла?
— Успокойтесь. Это я так. Думала, где вы будете работать без диплома.
— Да зачем мне диплом? Посмотри на меня. Диплом не нужен, и так берут.
— А! Я думала, вы собираетесь работать…
— Где уж нам. Не по нашей части.
Нина отправилась в противоположную от дома сторону. Наташа задумчиво посмотрела ей вслед. Не могу я такой гадине его отдать, думала Нина. Рука не подымается отдать его этой змее. Но другой, более сильный голос твердил, что все пропало.