Все до единого, по-прежнему не отрываясь, смотрели на иссохшее тело за золотой решеткой.
Алекс понял, что они оставались в таком состоянии во время всего этого безумия, от которого он чуть не лишился рассудка.
Он повернулся к Дэниелу; глубокий вздох вырвался из его груди. Лицо министра совета представляло собой такую же неподвижную маску, как и у остальных. Остекленевший взгляд, сжатые челюсти. Единственное отличие — из его широко раскрытых глаз текли слезы.
— Вы сошли с ума... вы все... — пробормотал Алекс, — ...безумцы.
Дэниел не отреагировал. Он его просто не слышал. Он продолжал находиться в гипнотическом трансе.
Все они были в трансе. Все до единого в этой подземной каменной раковине. Почти сотня мужчин и женщин, захваченных неведомой силой, постичь природу которой он был не в состоянии.
Самовнушение? Медитация? Групповой гипноз? Что бы ни лежало в основе этого процесса, каждый из присутствующих в этом примитивном амфитеатре в настоящий момент находился за пределами досягаемости... в другом измерении времени и пространства.
Алекс почувствовал себя незваным гостем: он оказался невольным зрителем таинства, слишком интимного для чужих глаз.
Но с другой стороны, он же не просил об этом. Его заставила прийти сюда — вырвали из своей жизни и сделали из него свидетеля.
И все-таки ему было неловко. Он не мог понять свое состояние. Поэтому переключил внимание на тело того, кто был когда-то гигантом Аквабой.
Он разглядывал высохшее лицо, утратившее свой черный цвет. Покойно прикрытые глаза. Крупные руки, уложенные вдоль тела, укрытого черно-красной материей.
Потом опять лицо... глаза... глаза...
О Боже! Господи!
Нет, это тени играют с ним такие шутки... ужасные, страшные шутки.
Тело Аквабы пошевелилось.
Открылись глаза; пальцы огромных рук разжались, повернулись ладони, руки приподнялись... на несколько дюймов над поверхностью ткани.
В Мольбе.
И все кончилось.
Осталось только высохшее тело за золотой ажурной решеткой.
Маколиф изо всех сил вжался спиной в каменную стену, отчаянно пытаясь прийти в себя. Он зажмурился и несколько раз глубоко вздохнул, вцепившись обеими руками в камень, на котором сидел. Он не знал, сколько времени длился этот кошмар — минуту, час, неделю, — но вывел его из этого состояния голос Дэниела.
— Вы это видели, — произнес он мягко. — Не бойтесь. Мы к этому больше не вернемся. В этом нет ничего плохого. Только хорошее.
— Я... Я... — Маколиф не мог найти слов. Пот струился по его лицу, хотя в зале было прохладно.
Дэниел встал и вышел на середину каменной сцены. Но вместо того, чтобы обратиться к людям племени, он обернулся к Маколифу. Он заговорил почти шепотом, но, как и в прошлый раз, Алекс четко различал каждое слово.