— Ну а какой для него в этом смысл?
— Он опасается, что ты поймешь, что в нем что-то не так.
— Чертовски верно. Эмили Дьюрант не принимала наркотики, — в сердцах выпалил Барнард.
— Ну, поехали дальше, — сказал Бауман, снова включая запись.
«— Так, значит, у вас нет никаких предположений насчет того, отчего она умерла? — спросил Барнард Геррина.
— Абсолютно никаких.
— Но ведь из Новой Зеландии вам должны были прислать отчет?
— Я сам не обращался к ним по поводу розыска. Мой ассистент…»
— Взгляни-ка на это, — сказал Барнард.
— Сплошная ложь.
«— …но я могу попросить ее заняться этим вплотную, — продолжал Геррин».
— И снова ложь, — с трудом сдерживая злость, сказал Барнард.
«— Могу ли я спросить, чем вызван ваш интерес к этому делу? — задал вопрос Геррин.
— Эмили Дьюрант некоторое время работала со мной. Известие о ее смерти буквально привело меня в состояние шока.
— Да, понимаю. Вы, помнится, упоминали об этом. — Голос Геррина звучал озадаченно. — Это было так неожиданно, что и говорить. Печально, что такие события вовсе не редкость на Южном полюсе. Совершенно негостеприимное место. Кстати, а вы там бывали?
— Да. Один раз. А вы?
— О, нет. Я теплолюбивый человек.
— Вы знали Эмили? — неожиданно сменил тему Барнард.
— Знал ли я ее? Вы имеете в виду лично? Боюсь, что нет. Она была… вам это известно, исследователем. Но вы-то ее, наверное, знали?
— Да, — подтвердил Барнард.
— А почему она перешла от вас к нам? — поинтересовался Геррин.
— В БАРДА мало перспектив. Можно отработать двадцать лет и оставаться сотрудником 13-го разряда по шкале ставок заработной платы.
— Понятно. Даже ученые оцениваются деньгами, — сочувственно произнес Геррин.
— Так вы знаете, от чего она умерла?
— Вы только что уже спрашивали меня об этом.
— Что вы говорите? Тогда простите, — ответил Барнард, а экран показал степень обмана, допущенного им при произнесении этой реплики.
— Не стоит извиняться. Но я действительно понятия не имею, отчего она умерла».
— Вот дерьмо, — злобно прошипел Барнард. — Это уже гигантская ложь.
«— Вы разве еще не получили протокол вскрытия? — спросил Барнард Геррина.
Ясно различимый вздох:
— Всем известно о том, что все, что исходит из Новозеландского центра медицинских исследований, идет чрезвычайно медленно. Сначала материалы поступают в местную полицию. Потом в ведение госаппарата. А уже после этого к нам. Возможно.
— Единственное, что действует медленнее, чем бюрократ, — это два бюрократа, — резюмировал Барнард.
— Лучше и не скажешь, — засмеялся Геррин. — А как поживает там ваш ученый? У вас есть какие-либо вести от него?»