— Откуда вы знаете о моих вкладах? — вкрадчиво спросил я.
Бретт снисходительно улыбнулся.
— Банк принадлежит мне, Джексон; я проверил состояние вашего счета.
— Наверно, мне следует сменить банк.
Он встал.
— Я сделал вам предложение. Никаких вопросов, никаких осложнений, двадцать пять тысяч долларов за кинжал. Меня не интересует, как вы достанете его. Если к десяти часам вечера вы не придете ко мне, берегитесь. Вы поймете, что играли с динамитом.
— Допустим, я найду кинжал, принесу его вам и попаду в лапы Редферна; что послужит гарантией моей безопасности?
— Мое слово, — коротко бросил он.
Мы посмотрели друг на друга.
— О’кей, — сказал я, пожав плечами. — Раз других гарантий вы дать не можете, мне придется рискнуть.
Он вытащил бумажник, достал из него визитную карточку.
— Вот мой телефон. Достанете кинжал — позвоните. Я прикажу охране впустить вас.
Я спрятал карточку в нагрудный карман.
— Может, приду, — сказал я. — Ничего не обещаю.
— В любом случае мы еще встретимся, — угрожающе заявил он и направился к двери.
— А что еще было похищено из сейфа, мистер Бретт? — спросил я как бы невзначай.
Я не спускал с него глаз. Если Горман, Паркер и Веда говорили правду, он мог сейчас подпрыгнуть, побледнеть, рухнуть на пол без чувств. Ничего этого не случилось. Он обернулся и спросил недоумевающе:
— О чем вы говорите?
Я не собирался упоминать пудреницу — вдруг Горман ввел меня в заблуждение.
— В сейфе не было других ценностей, кроме кинжала, мистер Бретт?
На лице у него появилось растерянное выражение. Это не было притворством. Бретт действительно удивился.
— Вы шутите?
Теперь уже я пришел в недоумение.
— Наверно, — сказал я. — Не обращайте внимания. Я плохо спал сегодня.
Он жестко посмотрел на меня и ушел. Когда его шаги донеслись с лестницы, я вытащил бутылку виски, плеснул в стакан граммов сто и залпом осушил его. Под окном визжали дети, дерущиеся на пустыре. Внизу зажужжал стартер машины, и она с ревом помчалась по улице. Мышка вылезла из норки и насмешливо уставилась на меня. Девушка с плаката продолжала улыбаться. Ситуация забавляла ее.
— Веселые дела, ничего не скажешь, — произнес я, обращаясь к ней. — Ты-то можешь улыбаться. Не тебе расхлебывать эту кашу.
Я задрал ноги на стол и принялся рассуждать. Значит, кинжал действительно существует, а о пудренице Бретт и понятия не имеет.
— Как это тебе нравится? — произнес я, глядя на девушку. — Вот что получается, когда хочешь всех перехитрить. А виноват в этом только сам Джексон, недоделанный детектив, Шерлок Второй, безмозглый болван. Я вернулся в исходную точку; возможно, толстяк говорил правду. Похоже, эта загадочная крошка и правда разгуливает во сне; похитив кинжал, она оставила вместо него пудреницу. Не для того ли толстяк хотел получить пудреницу, чтобы отвести подозрение от Веды? Может, мне стоит начать все сначала. Или обменять мою тупую башку на бутылку виски, если удастся. В чем я сомневаюсь.