- Мяу! Мя-а-а-а-у!
Я поморщился и демонстративно отвернулся.
И снова требовательное:
- Мя-а-а-а-у! Мяв! Мя-я-а-а!
На жалость давит, гад пушистый.
- Нет, нет и нет! - бросил я, не поворачивая головы. - Пешком! Понимаешь? Пеш-ком!
- Мяв! - тут же обиженно заявили в ответ.
Гр!
- Тебе врач что прописала? - я покосился на идущего рядом по первому, свеженькому, беленькому ещё снегу кота. Тот заинтересованно поднял голову и посмотрел на меня. Вроде как тоже спрашивая: "А что?". - Уже забыл, да? - хмыкнул я. - Врач сказала ходить ла-па-ми. Вот и иди лапами. И нечего на меня так смотреть! Гуляй.
Кот, демонстративно фыркнув и подняв хвост трубой, танцующей походкой никогда не ломавшего лапы (ага!), даже никогда не дравшегося (ну-ну!) и весьма и весьма обиженного добропорядочного животного протопал вперёд. Вроде как он тут один, а меня и рядом нет. И шерсть распушил, и на снежинки отфыркивается и фырчит что-то себе под нос.
- Ладно, иди сюда.
Кот обернулся, смерил меня уничижительным взглядом, но секунду спустя соизволил-таки приблизиться. Я осторожно взял его под брюшко и аккуратно спрятал за куртку.
Куртка почти мгновенно за... мур-мур-мур... завибрировала.
- Знаешь, Пух, - глядя на его хитрющую рыжую мордашку, вздохнул я. - Ты самое наглое животное на свете. И когда-нибудь конец моему терпению всё-таки наступит.
Кот скептично фыркнул и спрятался под дрожащей курткой целиком.
А ведь прав - куда я от него денусь? Уж если из Лабинска в Москву притащил, то что теперь... Да, вместо книжек и прочего нужного для учёбы в университете добра со мной в поезде ехал Пух. Переноску он игнорировал, визжащих ("А-а-а, у меня аллергия на кошек!") соседок по плацкарту - тоже. До меня снисходил только после плотной кормёжки, по приезде построил всю общагу и довёл до нервной икоты изящных московских кошечек. В общем, геройский Пух.
Так, поддерживая кота под курткой, я и гулял по заснеженному Коломенскому. Вместо всё того же Пуха, которому надо "тренировать лапы" и "восстанавливать силы", как сказала ветеринар.
В Коломенском тихо и безлюдно в десять утра понедельника. И так неожиданно приятно, оказывается, смотреть под мурлыканье на летящие с неба снежинки, следить, как они танцуют в воздухе - медленно, замысловато, волшебно. Снаружи - холодно, а у меня под курткой уютно урчит пригревшийся кот... И никого рядом, будто мы с ним одни в этом заледеневшем, искрящемся, словно сказочном мире снежной королевы, взмахом то ли палочки, то ли магического жезла насылающей бураны и лютые морозы...