— Эй! Я телефон принес!
Папа со свечкой в руках отправился на голос. Тёмка выхватил из кармана мобильник… он по-прежнему мигал индикатором «Нет сети».
«Она появилась и сразу пропала! — сообразил Тёмка. — А я, тормоз, на соседа понадеялся!»
Впрочем, поубиваться ему не дали.
— Сеть так и не поднялась, — сказал Митрюхин.
А кто-то незнакомый уточнил:
— Пару вышек повалило, остальные вырубило. Раньше утра не починят. Но, говорят, через два квартала есть работающие таксофоны. Так что, если надо…
Тёмка почти побежал в коридор. В неверном свете мобилки углы и плинтусы возникали неожиданно. Он два раза чуть не упал и один раз сильно ушиб колено. Когда вышел к входной двери, отец уже дописывал на листике номер телефона. Незнакомец в пухлой «аляске» теребил в руках огромную меховую ушанку. «Треух, — подумал Тёмка. — Вот он какой!»
— Передашь, что все нормально, — сказал папа, отдавая записку, — мы с сыном скоро ложимся спать…
— …и чтобы они сидели дома, никуда не высовывались, — закончил незнакомец.
— Откуда знаешь? — удивился отец. — Шаман, что ли?
— Да все одно и то же передают, — незнакомец спрятал записку в меховую рукавицу на поясе и повернулся к Тёмке. — А тебе не надо никому позвонить?
«Надо! — чуть не крикнул тот. — Очень! Чтобы не думала, что я струсил!»
Тёмка сглотнул и покачал головой.
— Ага, — самозваный почтальон нахлобучил треух. — Тогда я пошел, надо всех обойти, а то многие не успели позвонить, когда сеть легла!
Когда дверь за ним закрылась, выяснилось, что все это время Митрюхин стоял в углу и рассматривал трубу от самовара, которую папа так и оставил у входа.
— Вот так штука, — сказал он то ли испуганно, то ли с уважением.
— Кстати, — обрадовался папа, — у нас же самовар есть! Тёма, притащи!
Отец долго и обстоятельно инструктировал Митрюхина, как подготовить лучину, как разжечь огонь, как вывести дым наружу. Митрюхин, которому Тёмка вручил пузатый агрегат, молча кивал. Когда папа закончил, Митрюхин вздохнул, понурился и вышел.
Тёмка окончательно успокоился. В конце концов, ничего страшного не случилось. Ну поругались с отцом, со всеми бывает.
— Папа, — спросил он, торжественно неся свечку, — а зачем ты ему самовар отдал?
— Пусть погреется, жалко, что ли?
— Нет, я в смысле… почему не позвал к нам?
— Так мы вроде как на ножах!
Вопрос «А зачем тогда самовар отдавать?» Тёмка задавать не стал, чтобы не пойти на второй круг.
— А что это за мужик, который собирается всех обзванивать?
— А я знаю? Просто хороший мужик.
— Но ты же с ним на ты!
— Я же говорю — мужик хороший.
Тёмка задал самый важный для него сейчас вопрос: