Золотое правило этики (Абдуллаев) - страница 5

В девяносто восьмом Сергей Викторович был уже достаточно богатым человеком, имел три супермаркета. В девяносто девятом он почти не пострадал во время августовского дефолта. Более того, Концевич оказался одним из немногих предпринимателей, которые даже выиграли от резкого подорожания доллара. Свои капиталы он хранил в твердой валюте, а товары местных производителей скупал за рубли.

Через три года Концевич создал свой концерн. Годовой оборот этой фирмы, имеющей уже пять супермаркетов, вскоре перевалил за сто пятьдесят миллионов долларов.

Концевич был женат трижды. Первая супруга – Светлана Моруга – погибла в авиационной катастрофе еще в девяносто втором. От этого брака остался сын. Олегу Концевичу было уже тридцать четыре года. Он работал в концерне своего отца. Вторая супруга Сергея Викторовича – актриса Юлия Нарашкявичюс – прожила с ним около шести лет. Потом они развелись. Детей в этом браке у них не было. С Тамарой Товмасян Сергей Викторович прожил около трех лет. Теперь она бесследно исчезла.

Оборот концерна в этом году уже превысил двести миллионов долларов. Сергей Викторович владел семьюдесятью процентами акций. Остальные тридцать были распределены между двумя другими компаньонами. Одним из них был Борис Львович Фейгельман, другим – Сабир Хабибович Садреддинов. Первый имел восемнадцать процентов акций, второй – двенадцать.

На личном сайте Концевича имелись фотографии его теперешней супруги, сына и сестры с умершем мужем. У Тамары было красивое лицо с миндалевидными карими глазами. Дронго прошел по ссылке «Тамара Березкина» и «Тамара Товмасян». Он обратил внимание на ее фотографии, сделанные в те годы, когда она позировала в качестве модели.

Дронго записывал вопросы, которые у него возникали по ходу чтения, когда раздался телефонный звонок. Он взглянул на часы и подумал, что слишком увлекся. Шел уже седьмой час вечера.

– Я слушаю вас, – сказал Дронго, увидев незнакомый номер и понимая, что ему звонит Елизавета Викторовна.

– Добрый вечер, – услышал он женский голос. – Извините, что беспокою вас. Я говорю с господином… экспертом? – Женщина чуть замялась.

Люди часто не понимали и не принимали его своеобразную кличку. Чаще всего они полагали, что его зовут сербско-хорватским именем Дранко.

– Да, – подтвердил он. – Меня обычно называют Дронго. Так удобнее.

– Я знаю, – быстро произнесла Елизавета Викторовна. – Мы познакомились с вами на свадьбе дочери вашего друга Эдгара Вейдеманиса. Он любезно согласился дать мне ваш телефон.

– Он меня предупредил. Я помню о нашей встрече. Примите мои самые искренние соболезнования по поводу кончины Иосифа Яковлевича. Меня тогда не было в Москве.