Упрощенный взгляд протестантизма на религию, его желание приспособиться к современности любыми средствами сможет дать им лишь временную победу. Тем более что с ним всегда будет бороться другая активнейшая сила сегодняшней духовной войны — оккультизм. Эти два движения, соревнующиеся в отлавливании себе последователей, будут истощать свои силы в борьбе между собою. «От борьбы, — как пишет о. Андрей, — двух активнейших идеологий современной России — протестантизма и оккультизма — со временем выиграет именно православие… В оккультном море, которое заливает Россию, христиане будут консолидироваться вокруг древнейшей из христианских традиций — православия. Кроме того, чем глубже будет укореняться протестантизм в России и чем осмысленнее будет становиться православный инстинкт народа, тем ощутимее станет неизбежный итог религиозной революции 90-х: реформация в России, начавшаяся невиданным миссионерским успехом протестантских сект, все-таки выдохнется. При всей слабости традиционного православия, при максимальной поддержке протестантов зарубежными и отечественными элитами Россия все же не станет протестантской страной. В российской христианской экумене православная контрреформация победит. Протестантам еще придется встретиться с феноменом массового оттока людей от них в православие»>{349}.
Сейчас в основном в протестантские секты и оккультные общества попадают не уходя из православия, а пройдя школу советского атеизма, не зная православного учения. Поэтому, не удовлетворившись примитивизмом секты, русскому протестанту станет легче найти в православии свое новое рождение. Стремление к религии затрагивает самые тонкие и высокие духовные струны человека. Это дает надежду на то, что большинство из сегодня обращенных русских протестантов: баптистов, адвентистов, пятидесятников и т.д., рано или поздно разочаруются в том, куда их, неопытных в религиозных вопросах, смогли заманить западные проповедники. Рано или поздно они ощутят тщетность религиозной системы, которой они поначалу решили отдать свои молодые силы. Желание богословского развития не сможет удовлетвориться внутри секты, чтение русской художественной и философской литературы неизбежно должно пробудить интерес к православию. «А уж раз вы (протестанты. — С. М.), — пишет отец Андрей, — начали читать либерального Бердяева, то рано или поздно дойдете и до Феофана Затворника»>{350}.
Православная контрреформация, о которой вскользь пишет о. Андрей Кураев, похоже, действительно назревает. При сильной инертности русского общества духовную реакцию вызывают (пока не очень сильную) необновленцы (типа о. Георгия Кочеткова) и агрессивность неопротестантских сект. Здесь видно устойчивое неприятие этих антицерковных движений. В этом контрдвижении видны жизненные силы, которые впоследствии способны вырасти в цельную контрреформацию, привести к возрождению господства (как духовного, так и признанного государством юридически) Русской православной церкви в России. Но это может произойти только при извержении из нашей церкви необновленческого движения и при нанесении серьезного поражения неопротестантским сектам.