Элла шумно сглотнула, понимая, что следующая ее новость совсем не порадует брата и моментально свергнет ее с пьедестала любимой маленькой сестренки. Но рассказать кому-то об этом значило признать наконец реальность происходящего, а это сейчас было ей нужнее всего. Она не могла больше прятаться за иллюзиями. Не было смысла лгать Бену или пытаться придать рассказу некий блеск, совершенно неуместный в данных обстоятельствах. Она провела языком по пересохшим губам.
— Его имя Хасан аль-Аббас.
На этот раз голос Бена прозвучал незнакомо серьезно.
— Шейх?
— Именно.
— Ты собираешься родить ребенка от одного из самых влиятельных правителей Ближнего Востока?
Правда оказалась еще более угрожающей, когда прозвучала вслух.
— Похоже на то. — Она едва расслышала, как брат выругался на другом конце трубки. — Бен, не ругайся.
— А чего ты ждала? Ты подумала о том, во что ввязываешься? Ты разве не знаешь, какая у него репутация? Черт, Элла, я даже не знал, что вы встречаетесь.
— Мы не встречаемся! — попыталась защищаться она. — Совсем нет. Мы поспорили, а потом… потом…
— Избавь меня от подробностей, — быстро сказал он. — Вопрос в том, что делать теперь.
Элла положила руку на живот, который пока еще был плоским, зная, что это ненадолго. Глубоко внутри ее рос маленький эмбрион, который был одновременно частью жестокого темноглазого мужчины и ее самой. Наполовину Джексон. Первый внук или первая внучка Бобби и Джулии Джексон. Первый племянник или племянница ее братьев и сестер. Новая жизнь, которая скоро войдет в ее сумасшедшую, неблагополучную семью. Внезапно она ощутила острую необходимость защищать и уберечь от возможных бед только что зародившуюся жизнь, и одновременно к ней пришла уверенность в том, что все непременно закончится хорошо.
— Я буду рожать.
— Хорошо. — Бен издал вздох облегчения. — Это хорошо. А как же аль-Аббас? Что он об этом думает?
— Я ему ничего не сказала. Он не захочет становиться отцом, Бен. — Она вспомнила, как он покинул постель, словно вор под прикрытием ночи. — Я ему даже не нравлюсь!
— Но ты ведь собираешься ему сказать?
Элла снова подумала о Хасане. Не о том мужчине, который соблазнил ее и доставил ей незабываемое удовольствие, а о другой стороне его натуры. Она вспомнила холодную враждебную пустоту его бездонных глаз, и по ее позвоночнику побежали холодные мурашки.
— Даже не знаю, — отчаянно призналась она.
— Ты понимаешь, что от твоего решения зависит будущее, и предполагаешь, что может произойти? Он не только баснословно богат, но и обладает огромной властью. Мужчины очень ревнивы относительно того, что по праву принадлежит им. Он беспощаден, сестренка, не сделай ошибку.