— У меня есть оружие, — сказал Курт, — слава Богу, что оно есть! Я ни за что не поехал бы в полночь на задворки города, не имея за душой пистолета. Как тебе удалось сделать так, что он сразу же согласился с тобой встретится? Косой джин ни с кем не разговаривает — лично!
Я промолчал. В Ухань мы позвонили тому человеку, который мог устроить встречу. Вернее, я позвонил. Преодолев увертки и многоречивость, я сразу дал понять, что нули на чеке меня не интересуют. Через час в гостиницу позвонил Косой джин лично и сказал выписать чек на сумму в несколько тысяч. Я согласился, но ответил, что чек вручу в обмен на информацию о человеке, которого я ищу. Косой Джин назначил встречу в полночь на задворках города, выходящих к реке. Очевидно, это был район складов и доков.
Гнилой запах поднимался с воды. Заблудившись в закоулках. Мы бродили среди бревенчатых строений и ангаров той части города, которую не станут показывать туристам. Споткнувшись о доску, Курт громко выругался. Наконец впереди показалась полоска света, и, толкнув полусгнившую дверь заброшенного склада, я сказал «кажется, сюда». Мы оказались в большом помещении — настолько большом, что контуры и очертания всего пространства терялись в темноте. Под потолком были металлические перекладины и какие-то лестницы. Глубина и углы справа и слева тонули в черноте. Свет шел от свечи, стоявшей на груде ящиков справа от входа. На одном из этих ящиков сидел человек — по виду, китаец. Увидев нас, вскочил, стал пятиться, словно кто-то шел следом за нами.
— Что тебе нужно? — я разглядел выражение ужаса и паники на его лице, — зачем ты сюда пришел?! Что тебе от меня нужно?!
Я обернулся, но двери были пусты. Наши фигуры отбрасывали длинные тени. Тонкая струя ледяного пота вдоль хребта подсказала мне, что сейчас произойдет… все повторялось, как в кошмарном сне… Белое лицо… неестественно расширенные зрачки… Крик, вырвавшийся из чужого горла… он вспыхнул, как факел… вспыхнул, освещая темноту… Я бросился к нему, протянул руки в самую глубь жара, не чувствуя ожогов… Маленькая фигурка из пламени оказалась в моей руке. Глазки статуэтки напоминали карбункулы. Я сжал пальцы сильней, раскалывая фигурку на множество частей и прижал к груди последний фрагмент рукописи. В этот момент где-то под потолком вспыхнул яркий свет, освещая обугленный труп возле моих ног, и бывшую темноту по углам, в глубине. Там больше не было темноты. Там стояли… люди. Люди в одинаковой черной одежде, с бесстрастными азиатскими лицами. Сколько их было? Не меньше нескольких сотен. Скрестив руки на груди, застыв, как раскрашенные изваяния, они смотрели на меня. Я быстро вынул левую руку из кармана, и соединил с этим то, что держал в правой руке. Теперь у меня в руках была целая рукопись. Пергамент, казавшийся невесомым… куски его, потянувшись к друг другу, срослись намертво, словно спаялись друг в друга… Теперь никто не смог бы их разъединить. Во всем моем теле был странный жар. Я высоко поднял вверх руку: