Видимо, бес в решающую минуту покинул Алексея и ретировался. Ему что? Для него законы не писаны.
– А ведь он прав, этот полоумный охранник, – заявил вдруг Туровский. – Во всем виноват мой зять. Он связался с Федором, поселил его в своем доме, обеспечивал деньгами и сырьем для черного ремесла. Может, тот и правда бесов вызывал!
Лавров на это благоразумно промолчал.
– Что у тебя с Катей? – спросил его бизнесмен.
– Она уже не так сильно любит мужа. Думаю, после того, что случилось, она подаст на развод…
Шел снег. Лавров и Глория прогуливались мимо деревянных теремков пансионата. Вокруг галдели лыжники, собираясь кататься. Было холодно.
– Ты хочешь сказать, что Жиль де Рэ пытался вернуть Жанну д’Арк? – спросил сыщик, потирая уши. – Каким образом? Оживить ее? Воссоздать вновь? Клонировать?
– В пятнадцатом веке о клонировании никто не слышал.
– Все новое – хорошо забытое старое, – заметил Лавров.
– Что-о? – удивилась Глория. – Ты ли это, друг мой Рома?
– Жизнь не стоит на месте, и я меняюсь вместе с ней.
– Ну, если так… я думаю, верный рыцарь Орлеанской Девы мечтал если не вернуть Жанну к жизни, то соединиться с ней в смерти. И Прозорин пошел по его стопам. Великая любовь оставляет после себя неизгладимый след. Даже ее малая искорка способна воспламенить сердце того, кто соприкоснулся с ней. Думаю, Прозорин невольно провел параллели между собой и французским предком. Он должен был встретить свою Жанну… и он ее встретил. А потом, так же, как Жиль, потерял в огне. Мог ли он отказаться от попытки изготовить эликсир, который предназначался для Жанны д’Арк? Тем более, рецепт был у него в руках.
– Что за эликсир?
– Его тайна скрыта в коде манускрипта.
– Вряд ли Прозорин испытывал глубокое чувство к Снежане, – покачал головой Лавров. – Избалованный барчук не способен любить всем сердцем.
– Почему нет? Его рано женили… и он был счастлив в браке. Почти как рыцарь де Рэ, который тоже, казалось бы, любил жену, пока не сблизился с Жанной. Первая влюбленность – еще не любовь. Это проба души вкусить вечности. Прозорин – увлекающаяся натура. Он, как и Жиль де Рэ, стремился вернуть свою возлюбленную оттуда, откуда не возвращаются.
– По-твоему, в манускрипте зашифрован рецепт бессмертия?
– Скорее, формула всего сущего.
– Значит, принадлежащий Прозорину пергамент – подлинный?
– Без сомнения.
– И кто-нибудь когда-нибудь разгадает этот код?
Глория пожала плечами.
– Когда-то сам великий Ньютон пробовал разгадать код Библии. В результате… его разгадывают по сей день.
– Понял, – улыбнулся Лавров и взял ее под руку. – Осторожно! Поскользнешься.