Каковы же плоды этого опыта? С какими прозрениями, ощущениями и посланиями возвращается просветленный? Не исключено, что эволюция сознания, которая происходит при просветлении, может быть важной программой выживания — средством трансцендирования обусловленной информации — средством обучения модификации человеческой биосистемы при помощи окружающей среды. Теория Ильи Пригожина о «диссипативных структурах» показывает, как сама нестабильность открытых систем способствует их самоорганизации. Суть этой теории состоит в том, что если к открытой системе подводится энергия, то в этой системе возникают флуктуации, и когда эти флуктуации достигают критического уровня, т. е. когда наступает разрыв непрерывности в точке перегиба, то в системе развиваются новые структуры и взаимодействия. Затем происходит «скачок» — и система реорганизуется в новую систему «более высокого порядка», которая более интегрирована, чем предыдущая система, требует большего количества энергии для поддержания самой себя и подготовлена к будущей трансформации. Это справедливо и в отношении нейрологической эволюции, где инструментом для изменений выступает древняя и современная психотехнология. Основные стадии этого процесса таковы:
• Изменение.
• Кризис.
• Трансценденция.
• Трансформация.
• Предрасположенность к дальнейшим изменениям.
Кроме того, термин «просветление» важен сам по себе. В огромном множестве самых разных документально подтвержденных источников, начиная с рассказов шаманских путешественников или Св. Павла и заканчивая свидетельствами психоделических путешественников или людей, спонтанно переживших просветление, упоминаются видения света, который внезапно изливается на человека. Точно также переживание «возрождения» фигурирует в качестве центральной темы в шаманизме, религиях и магических системах. Старое «я» умирает, и из осколков прежних моделей и представлений формируется новое «я». Это хорошо понимают в культурах, где существует единственная господствующая мифическая реальность. «Смерть-возрождение» — это неотъемлемая составляющая шаманского развития, и во многих шаманских культурах этот опыт интерпретируется не метафорически, а совершенно буквально. Западные психологи только сейчас начинают понимать, какую пользу приносит такое переживание. Ясно одно: многие люди, пережившие опыт просветления, испытывают сильное беспокойство и душевный дискомфорт, особенно, в отсутствие господствующей системы культурных ценностей, с помощью которой они могли бы объяснить или понять этот процесс. Рассмотрим это на примере (который всегда вызывает ярость в определенных кругах) психоделического переживания смерти и возрождения. Некоторые западные «авторитеты» в области духовной практики считают, психоделические переживания не столь убедительными, как переживания, вызванные «духовными» практиками. К счастью, по мере того, как мы все больше узнаем о роли психоактивных веществ в шаманском обучении, эта весьма ограниченное представление уходит в прошлое. О пользе приема психоделиков под контролем («установка, обстановка, дозировка»), а не бесконтрольно и беспорядочно, как это часто сегодня бывает, говорили такие уважаемые люди, как Олдос Хаксли, Тимоти Лири и Станислав Гроф. Когда речь идет о психоделиках (и других психоактивных веществах), всегда нужно иметь в виду, что их действие и эффекты в огромной степени определяются индивидуальными убеждениями, ожиданиями и социальной обусловленностью. Прием кислоты может привести как к глубокой и продолжительной трансформации в положительном смысле, так и к некритичному восприятию системы убеждений и моделей, которые создадут мощные барьеры на пути трансформации. Достаточно посмотреть на разочаровавшихся и потерявших веру в себя эсидхэдов, которые «перерождаются» в убежденных евангелистов. Дело не столько в самом опыте, сколько в его индивидуальном восприятии с точки зрения культурологических ожиданий.