Поздние звонки были, очевидно, для этой женщины привычным неудобством. Она не стала больше ничего спрашивать, и через некоторое время трубку взял окружной прокурор.
— Кто это? — В сонном недовольном голосе прозвучало невысказанное предупреждение, что звонившему лучше иметь вескую причину для подобной наглости, иначе его ждут крупные неприятности.
Пеппер покрепче сжала трубку обеими руками и самым вежливым тоном извинилась за беспокойство в столь поздний час.
— Ах, это вы, офицер[7] Палмер.
В трубке послышался шуршащий звук, и Пеппер представила, как окружной прокурор принял сидячее положение.
— Что-то пошло не так, как надо?
«Абсолютно все» хотелось ответить Пеппер.
— Нет, сэр.
В голосе Эскобара мгновенно появились сердитые начальственные нотки.
— Так почему же тогда вы звоните мне так чертовски поздно? — требовательно спросил он.
Пеппер подробно изложила суть дела и ничуть не удивилась, получив отказ на свою просьбу.
— Но он же ваш друг, сэр, — тщетно напомнила она, отчаянно стараясь говорить спокойно. — Нет совершенно никаких причин держать его в неведении относительно моего статуса.
— Офицер Палмер, я не собираюсь обсуждать с вами, имеются такие причины или нет, — жестко произнес Эскобар.
А как же насчет «полного и безоговорочного доверия», которое он питает к Кристоферу Петри? Пеппер в раздражении сжала зубы. Что ж, они с окружным прокурором, очевидно, по-разному понимают смысл терминов «полное» и «безоговорочное».
Пошел бы ты со своей секретностью, с ненавистью подумала она.
— Прошу прощения, что нарушила ваш сон, — сказала она, сдаваясь, и ее плечи опустились под грузом разочарования.
— Спокойной ночи, офицер Палмер.
— Спокойной ночи, сэр. — Пеппер повесила трубку и вышла из будки.
— Черт! Черт побери! И еще раз черт побери! — шептали ее губы.
Кристофера Петри отталкивает от нее только одно — его убеждение, что она Гленда Горлисс. А у него слишком высокие моральные принципы, чтобы позволить себе заниматься любовью со своей подзащитной.
Крушение надежд, как некое живое существо, шевелилось и тлело у нее в груди, заставляя чувствовать себя пойманной в ловушку. Пеппер резко остановилась и дико огляделась вокруг, как зверь, ищущий выход из запертой клетки.
Надо было дать выход злости, и, плюнув на строгое предупреждение Эскобара о том, что она постоянно должна находиться рядом с Кристофером, Пеппер бросилась бежать. Выбираясь из номера, она имела осторожность сунуть револьвер в задний карман джинсов, но сейчас этот факт совершенно вылетел у нее из головы.
Сколько она пробежала, Пеппер не могла сказать точно, но, явно, большее расстояние, чем они с Кристофером прошли во время прогулки. Назад она возвращалась быстрым шагом.