Да о чем я думаю, в конце концов? Тоже мне, униженная и оскорбленная! Не лезла бы куда не надо, так и не получила бы по морде!
Ох, Торвальд…
— Ты… ты по нему скучаешь?
Тур так и продолжил сидеть в своем углу, но выражение морды имел самое сочувственное.
— Скучаю. Не от большой любви. Просто с ним все так просто было. Я знала, что он всегда меня защитит. Ну, посмеется, расскажет, где я не права, но защитит. Да мы и женаты-то были всего ничего! А вот видишь, о хорошем долго помнишь. Особенно, если вся жизнь пошла наперекосяк.
— Я буду тебя защищать! Я — воин.
— Я помню, — мне правда приятно было это услышать, хоть и от тролля, — спасибо тебе. Ты — настоящий друг. Самый лучший мой друг.
— Правда? — его простодушная радость едва не накрыла меня с головой, растворяя в себе остатки горечи, — но у тебя же были еще друзья?
— Близкие? Только одна подруга. Думаю, она у меня все еще есть. Она не маг и ее моим изгнанием не испугаешь. И вот ты еще. Больше никого.
— Ну, это ничего. Ты тут многим уже нравишься! У тебя будет много друзей.
Вот это было для меня новостью. Многим нравлюсь? Хмм… ну, то есть может быть… но как же я не заметила? Неужели тролль оказался проницательнее меня? А может, ему показалось? Да, наверное, показалось.
И все же я согрелась.
— Ладно, друг мой. Иди-ка ты спать. Ведь не прилег же днем? Да и я, пожалуй вернусь в постель. Нехорошо мне как-то.
— Ладно, — Тур легко поднялся на ноги, — а завтра ты расскажешь мне про то слово?
— Конечно! Все, что знаю!
Уж это-то я могла сделать для своего верного паладина.
Сон не шел совершенно. Сдуру выспавшись днем, я вяло пялилась на луну за окошком и в который раз тоскливо вспоминала Мельс. Город мечты и грез, прекрасный, никогда не спящий город. Сейчас бы сходить куда-нибудь в компании таких же героев-полуночников, попить глинтвейна, послушать нестройное бряцание каких-нибудь бардов-самоучек, поболтать ни о чем… Мда. Мечты…
И суровая реальность.
Интересно, сунься я сейчас туда, далеко бы ушла? Хоть до первого заведения успела бы дойти? Ох, вряд ли. Скорее всего, меня испепелят еще в воротах.
Но лунный свет бередил тоску по несбыточному, и лежать в постели сил не было никаких.
Тяжко вздохнув, я спустила ноги на приятно-прохладный пол и встала, потянувшись всем телом. Лунный свет манил, требовал подвигов во славу полузабытой бесшабашной веселости юности. Я оттолкнулась ногами от досок и взмыла на пол-локтя вверх. В душе звенели сотни бубенцов, а в глазах плясали зеленоватые огоньки. Я увидела их отсветы на стенах и удивилась. Последний раз такое было со мной очень давно! Я думала, что в моей степенной, размеренной жизни совсем не осталось места для бесшабашного веселья, а поди ты!