- Хорошо, что ты не англичанин! Его святейшество не любит англичан.
Томас подтянул штаны.
- Не любит?
- Нет, - сказал художник. - Откуда я знаю? Потому что я всё знаю. Я рисую, и они не обращают на меня внимания, потому что не видят!
Я Джакомо на строительных лесах, и они разговаривают подо мной. Не здесь, - он сплюнул, как будто помещение, которое он расписывал, не стоило этих усилий, - но я рисую и ангелов с голыми титьками в палате конклава, именно там они и разговаривают.
Болтают, болтают и болтают! Как пташки, щебечут сомкнув головы, а Джакомо занят тем, что прячет титьки, стоя на лесах, так что они забывают, что я там.
- И что же говорит его святейшество об англичанах?
- Хочешь, чтобы я поделился своими знаниями? Плати.
- Хочешь, чтобы я плеснул краской на твой потолок?
Джакомо захохотал.
- Я слышал, норманн, что его святейшество хочет, чтобы французы победили англичан. Здесь сейчас три французских кардинала, все беспрерывно ему жалуются, но он не нуждается в поддержке.
Ему сказали, что Бургундия должна драться на стороне Франции. Он послал гонцов в Тулузу, в Прованс, в Дофин, даже в Гасконь, убеждая людей, что их долг - сопротивляться англичанам.
Его святейшество - француз, помни об этом. Он хочет, чтобы Франция снова стала сильной, достаточно сильной, чтобы платить церкви соответствующие налоги. Англичане здесь непопулярны, - он помедлил, скосив взгляд на Томаса, - так что хорошо, что ты не англичанин, да?
- Хорошо, - согласился Томас.
- Его святейшество может проклясть всех англичан, - хихикнул Джакомо. Он снова взобрался на леса, разговаривая на ходу. - Шотландцы послали своих людей, чтобы драться за Францию, и Папа очень доволен! Он говорит, что шотландцы - верные сыны церкви, но хочет, чтобы англичане, - он умолк, чтобы сделать мазок кистью, - были наказаны. Так ты проделал такой путь только ради благословения?
Томас прошел до конца помещения, где на стене была выцветшая старая роспись.
- Ради благословения, - сказал он, - и чтобы найти одного человека.
- А! Кого?
- Отца Каладрия.
- Каладрия! - Джакомо покачал головой. - Я знаю отца Каллэ, но не Каладрия.
- Ты из Италии? - спросил Томас.
- Милостию Господа я из Корболы, а это венецианский город, - сказал Джакомо, потом проворно спустился с лесов и подошел к столу, где вытер руки тряпкой.
- Конечно, я из Италии! Если тебе нужно что-то нарисовать, ты ищешь итальянца. Если тебе нужна что-то намалевать, запачкать и забрызгать, ты ищешь француза.
Или этих двух дураков, - он указал на своих помощников, - идиотов! Продолжайте помешивать штукатурку! Они, может, и итальянцы, но мозги, как у французов.