Орден Рыбака был освящен и отправлялся на войну.
- Секрет в том, - сказал Томас, - чтобы вложить болт в паз.
- Болт?
- Болт. Стрелу.
- А! - произнесла женщина. - Я была уверена, что что-то забыла. Такое случается, когда стареешь. Начинаешь забывать всякое. Мой муж показал мне, как пользоваться этими штуковинами, - она положила арбалет на маленькую деревянную скамейку между двумя апельсиновыми деревьями, - но я ни разу не стреляла.
Хотя у меня возникало искушение пристрелить его. А ты убегаешь?
- Да.
- Мы промокнем. Пойдем внутрь, - женщина была старой и сгорбленной, маленького роста и едва доставала Томасу до пояса. У нее было проницательное смуглое лицо, покрытое морщинами. Она носила сутану монахини, но поверх нее - дорогой шерстяной алый плащ, отороченный горностаем.
- Где я? - спросил Томас.
- Ты спрыгнул в монастырь. Монастырь Святой Дорки. Полагаю, я должна тебя поприветствовать, так что добро пожаловать.
- Святой Дорки?
- Она совершила много хороших деяний, как мне сказали, так что уверена, что она была ужасно скучной, - старуха прошла через низкую дверь, и Томас, последовав за ней, подобрал арбалет.
Это было прекрасное оружие с ложем из каштана, отделанным серебром.
- Он принадлежал моему мужу, - объяснила женщина, - у меня так мало от него осталось, что я сохранила его на память. Не то чтобы я и правда хотела о нем вспоминать. Он был на редкость отвратительным, как и его сын.
- Его сын? - спросил Томас, положив арбалет на стол.
- И мой сын. Граф Мальбюисон. Я вдовствующая графиня одноименного графства.
- Миледи, - произнес Томас с поклоном.
- Боже ты мой! Манеры еще не позабыты! - радостно заявила графиня, потом уселась в кресло с подушками и похлопала по коленям. На мгновение Томас решил, что она приглашает его там сесть, но потом, к своему облегчению, увидел серого кота, появившегося из-за спинки кресла и прыгнувшего женщине на колени.
Она махнула рукой, как будто приглашая Томаса присесть где-нибудь, но он остался стоять. Комната была небольшой, всего четыре или пять шагов в каждом направлении, но заполнена мебелью, которая, казалось, была бы уместнее в большом зале.
Там был стол, покрытый гобеленом, два больших сундука, скамья и три кресла.
На столе стояли четыре массивных подсвечника, несколько кубков и блюд и богато украшенный шахматный набор, а на побеленных стенах висели распятие и три кожаных панно, на одном была нарисована охотничья сцена, на втором - пахарь, а на третьем - пастух со стадом.
Гобелен, изображающий двух единорогов в розарии, свисал над небольшой аркой, за которой, по всей видимости, скрывалась спальня графини.