Воины, уже успевшие перевести дух после недавней схватки, оказались теперь на небольшой равнине, достаточно густо усеянной деревьями для прикрытия в бою. Впереди виднелся крутой обрыв, а под ним на несколько миль узкой полосой тянулся густой темный лес — там Ункас вел сейчас бой с главными силами гуронов.
Могиканин подошел с друзьями к краю обрыва и настороженно прислушался к звукам сражения. Над деревьями метались вспугнутые из укромных гнезд птицы; кое-где поднимались облачки дыма, уже растворявшиеся в воздухе и указывавшие, что под ними схватка кипит особенно долго и ожесточенно.
— Поле битвы, по-моему, перемещается выше,— заметил Дункан, кивая в сторону, откуда донесся новый залп.— Мы находимся слишком близко от центра боевого порядка наших друзей, а значит, мало чем способны им помочь.
— Они повернут в ущелье, где лес гуще, и тогда мы очутимся как раз на фланге,— возразил разведчик.— Иди туда, сагамор. Ты еле-еле поспеешь издать вовремя боевой клич и пустить в дело своих воинов. Я же останусь здесь во главе тех, чья кожа одного цвета с моей. Ты меня знаешь, могиканин: мой оленебой не даст ни одному гурону зайти тебе в тыл незамеченным.
Индейский вождь помедлил еще с минуту, наблюдая за сражением, поле которого быстро перемещалось вверх по склону, что было верным признаком торжества делаваров, и не двинулся с места, пока не убедился, что друзья и враги уже близко; это подтвердили дела-варские пули, защелкавшие в сухих листьях, словно градинки, предвестницы бури. Соколиный Глаз и трое его спутников отошли немного назад и встали под прикрытие, ожидая исхода сражения с тем спокойствием, какое дает лишь большой опыт.
Вскоре выстрелы перестали отдаваться громким эхом в лесу и зазвучали так, словно бой шел на открытой местности. То тут, то там на опушке замелькали гуроны, вытесненные из лесу; достигнув прогалины, они поспешно стягивались, словно готовясь дать последний отпор. Число их все возрастало, и вскоре они слились в одну темную шеренгу, с упорством отчаяния искавшую хоть какое-нибудь прикрытие. Хейуорд, охваченный нетерпением, тревожно посмотрел на Чингачгука. Вождь с бесстрастным лицом сидел на скале и взирал на происходящее так хладнокровно, как будто находился здесь лишь для того, чтобы полюбоваться зрелищем.
— Могиканину пора бы ударить на врага! — сказал Дункан.
— Нет, еще нет,— возразил разведчик.— Когда Чингачгук увидит, что наши близко, он даст им знать о себе. Смотрите-ка, мерзавцы облепили вон те сосны, словно рой пчел, возвратившихся в улей. Ей-богу, по такому клубку темных шкур женщина — и та не промахнется.