— Немного. — Он поворачивается ко мне и улыбается. — А ты?
— Немного. Но почему ты нервничаешь?
Он пожимает плечами.
— Я очень хочу, чтобы тебе понравились мои друзья, вот и все.
Спасибо, Господи. В какой-то момент мне в голову пришла ужасная мысль, что он беспокоится, понравлюсь ли я его друзьям и не разглядят ли они под моим платьем от знаменитого дизайнера девочку из пригорода, не слишком достойную их круга.
Моя мать всю жизнь говорила, что воспитывает меня, чтобы я оказалась в таком обществе, но на самом деле не уверена, что мне будет приятно общаться с этими людьми. Конечно, как настоящая женщина-хамелеон, я попытаюсь правильно выговаривать все слова, чтобы они подумали, будто я и в самом деле принадлежу к их кругу.
И в какую-то секунду, когда мы проезжаем Пэтни, мне кажется, что было бы приятнее пойти в паб с Ником, но я знаю, что это не так.
Наверное, мне нужен мужчина, который прекрасно бы себя чувствовал в любой ситуации. Он бы с удовольствием пошел на официальный бал, а потом так же охотно поужинал бы со мной в итальянской пиццерии за углом. Но если бы мне действительно пришлось делать выбор, я, разумеется, предпочла бы бал. Или нет?
Боже, ты меня слышишь? Всю свою жизнь я мечтала встретить такого мужчину, как Эд, а теперь мне вдруг начинает казаться, что мне все это на самом деле и не нужно. Какая нелепость! Я всегда хотела красиво жить и сделаю все, чтобы получить свое. Все что угодно.
Эд включает музыку — классическую, разумеется, — и мы сидим молча, но это не напряженное молчание, и мне гораздо лучше, чем раньше, когда я ломала голову, чем бы занять паузу в разговоре.
Наконец мы съезжаем с шоссе и попадаем на извилистые деревенские дороги. Эд рассказывает мне, какой бал они устраивали в прошлом году, как все было замечательно, только вот он был один, а теперь я с ним и это здорово.
Мы заворачиваем и останавливаемся напротив высоких кованых ворот. Эд говорит по интеркому, ворота открываются, и перед нами расстилается величественная, широкая подъездная дорога. Я поражена и так нервничаю, что едва могу вымолвить слово.
Эд выходит из машины и огибает круг, чтобы открыть мне дверь. Это довольно глупо, потому что я и сама могу выйти, но он считает, что с женщинами по-другому нельзя. Я беру его за руку, выхожу и чувствую себя в этот момент как принцесса. В огромных, тяжелых дубовых дверях появляется пара, и мы поворачиваемся.
— Эд! — говорит женщина, маленькая блондинка. Это жена Чарли — Сара. Я очень удивлена, потому что она вовсе не одета с ног до головы в дизайнерские наряды, а, напротив, выглядит слегка растрепанной, но сейчас же всего четыре часа.