Настроение меняется, стоит мне добраться до квартиры. Я открываю дверь, включаю свет, снимаю туфли и начинаю бродить по комнате, борясь с воспоминаниями о Нике, которые преследуют меня повсюду.
Диван, на котором я сидела, свернувшись калачиком, в самый первый вечер, когда мы вернулись от Сэл. Ванная, в которой он сидел в нелепой купальной шапочке. Кровать. О боже мой, кровать.
Я опускаюсь на пол, подтягиваю колени к груди и начинаю плакать, как ребенок.
Почему это случилось именно со мной? Почему у меня ничего не получается? Я пытаюсь вспомнить, как объяснил Ник, почему все кончилось, и ничего не понимаю. Разве можно порвать отношения с кем-то, кто нравится, действительно нравится? Он сказал, что все могло бы получиться, если бы мы встретились через несколько месяцев, — так, может быть, и сейчас получится. Может быть, я смогу заставить его передумать?
Мой мозг отказывается работать. Я должна его увидеть. Это единственное, что может мне сейчас помочь. Поговорить с ним. Заставить его понять, что у нас все получится, что мне наплевать на то, что у него нет работы, денег, потому что вдруг мне действительно стало наплевать. Все, что сейчас для меня имеет значение, — быть с ним рядом, все уладить, и единственный способ сделать это — поехать к нему.
Я забираюсь в машину, полная решимости спасти наши отношения. Сосредоточиваюсь на лондонском движении и наконец подъезжаю к дому Ника в Хайгейте.
Какое-то время сижу в машине, и внезапно меня охватывает сомнение: а стоит ли звонить в дверь? Стоит ли вообще с ним встречаться? Но поздно идти на попятную. Я не верю, что у нас все кончено, и не поверю в это, пока не поговорю с ним лицом к лицу, а если он поймет, какую боль причиняет мне, то передумает. Обязательно передумает.
Ник долго не открывает дверь. В какой-то момент я готова повернуться и уйти, мне становится плохо от того, что я делаю, обдумываю все заново, но только разворачиваюсь, как слышу тихий звук шагов вниз по лестнице.
Он появляется на пороге и явно пребывает в шоке оттого, что я здесь. Волосы спутаны, а полусонные глаза смотрят ошалело.
Я пытаюсь подобрать слова, которые заставили бы его вернуться, но ничего не выходит и остается только моргать, чтобы прогнать слезу, которая появляется в уголке правого глаза.
— Либби, — шепчет он и обнимает меня.
Я больше не могу сдерживаться — срываюсь, начинаю рыдать изо всех сил, а он стоит и обнимает меня, нежно поглаживая по спине. Я знаю, что все бесполезно, что я выгляжу как полная дура, что он уже не передумает.