Я допил пиво и пошел в здание администрации аэропорта, чтобы пустить в ход имя наваба.
Через полчаса мы все трое сидели возле "Дака" и ждали. Имя наваба возымело потрясающий эффект. Самолет обслужили с такой скоростью, какой он не видел за всю свою жизнь. Баки были полны, стекла кабины сияли чистотой, давление в колесах наконец-то поднялось до нужного уровня. Если вдруг в этой старой шарманке взыграет темперамент молодости и полетит система гидравлики, я не удивлюсь, но все, что поддавалось моей проверке, вроде бы работало, и даже сводка погоды оказалась прекрасной.
Не то чтобы я думал в таких категориях, но сегодня днем в бухгалтерских книгах Хаузера мы снова перейдем в колонку "доходы".
Из-за угла ангара плавно вытек большой черный "Мерседес-300" и остановился у конца крыла "Дакоты". За рулем сидел Хертер, на заднем сиденье - маленький темный человек и кто-то ещё рядом с ним, мне было не разобрать.
Не знаю, где они отыскали в Греции этот автомобиль. Греческие дороги не заслуживали его. А может, моя шкала ценностей дала тут осечку. Может, будь тут приличные дороги, наваб ездил бы здесь не меньше чем на "роллс-ройсе" ручной сборки.
Хертер выскочил из машины, обошел её с другой стороны и открыл дверцу третьему пассажиру. Я как вдохнул воздух, так и замер.
Это было очаровательнейшее создание из всех, когда-либо виденных мной. Уж чему-чему, а разглядыванию я отдал немалую часть своей жизни. Она была высокой - около пяти футов и восьми дюймов, - с длинными темными волосами, скатывавшимися на плечи. Она носила предельно простенькое белое платье с вырезом на шее и прямым низом и изящные белые туфли. При такой фигуре можно было позволить себе простые одежды. При фигуре, от которой ни отнять, ни прибавить.
У неё была кожа теплого медового оттенка. Высокие скулы и большие черные глаза навели меня на мысль, что в ней есть что-то евроазиатское. Естественная грация, с которой она огибала "мерседес", навела меня и на другие мысли, на которых я не буду останавливаться.
За ней семенил наваб. Хертер подошел к багажнику "мерса" и стал доставать оттуда одежду, ковры, корзины.
- В этот раз полетом займешься ты, - потихоньку наказал я Роджерсу, а я - пассажирами.
Рядом раздался голос Ширли:
- Всего-то и нужно полсотни миллионов долларов.
- Кому нужно?
- Ей нужно.
Люди из греческих наземных служб суетились вокруг, словно мухи. Хертер подозвал одного парня и передал ему ключи от машины. Довольный, тот сел в машину и укатил.
Хертер подошел к самолету. Я толкнул Роджерса локтем, и он стал принимать у немца багаж. Потом Хертер начал представлять меня.