Потом он заинтересовался моей щекой. Я повернулся к нему, чтобы он мог как следует рассмотреть её и самолично убедиться, что порез я приобрел уже после Афин, и объяснил, что ремонтировал двигатель в пустыне, рука соскользнула и я задел щекой об острый край обтекателя.
Он принял это не моргнув глазом и, возможно, не веря ни одному моему слову, но все это нашло отражение в блокноте. Это был хороший полицейский, может быть очень хороший, но он был не в своей стране. Он может сколько угодно не верить мне, но если он начнет расследовать, зачем я в Ливии, то упрется в стену. Ему скажут: мол, спасибо большое, но мы уже все проверили, у нас нет оснований сомневаться в словах командира самолета Джека Клея. Трик ислама - и не хлопайте дверью, когда будете уходить.
Он поблагодарил меня за уделенное ему время, посоветовал показаться врачу с порезом и показал на дверь: мол, я могу идти. Открывая мне дверь, он произнес:
- По-моему, когда я летел сюда из Рима, в самолете были ваши друзья. Наваб - э-э-э Тун-габ-хадры, да? - и его два очаровательных секретаря.
"Очаровательные" - это очень тонко подмечено, особенно в отношении Хертера.
- О, что-то всех потянуло в Триполи, как на встречу в родительском доме, правда? - сказал я, и только потом подумал, что зря так сказал.
18
Триполи построен, пожалуй, лучше всех других городов Северной Африки, но это и самый скучный город. Широкие главные улицы и просторные государственные здания выглядят по-итальянски, они и сделаны итальянцами. За ними теперь стоят большие прямоугольные здания, построенные для американских семей, живущих или работающих вне военно-воздушной базы Уилус. А на западе - арабский квартал, Медина, с его узкими переулочками и темными дверными проемами с сидящими там согбенными, скрюченными старцами, чего только ни вытворяющими из кусочков меди. Но выглядело это все ненатурально. Создавалось впечатление, будто их наняли сидеть там, потому что кто-то видел нечто подобное в Марокко и счел, что такие картины добавляют туризму местный колорит.
По городу можно передвигаться в одноконном экипаже. Из аэропорта едешь на такси - "крайслере" последней модели. Сидишь в нем и сомневаешься в здравом разуме политиков в Вашингтоне и в Уайтхолле, которые тратят по восемь миллионов фунтов стерлингов в год, чтобы поддержать Ливию в платежеспособном состоянии и чтобы они эти деньги тратили на "крайслеры".
Я выбрал отель на берегу, бросил в коридор свой чемодан и попросил дать мне адрес врача-европейца. Им оказался суетливый и маленький француз с тонкими пальцами и подозрительным взглядом. Он не поверил, что я поцарапался о край обтекателя - ему приходилось видеть раны от ножа, - но он наложил восемь швов, сверху кусочек корпии и дал мне рюмку коньяку, чтобы я пришел в себя.