Бой подходил к концу. Задача была выполнена.
Перед самым отходом погиб партизанский весельчак ефрейтор Терехов.
В бою Илья потерял Карасева. Только услыхав команду к отходу, он впервые с начала налета увидел командира у медпункта. Тот стоял бледный, прислонившись к дереву, прижимая к груди окровавленную руку.
«Ранен и, видать, тяжело. Не дойдет!» — промелькнула мысль, и сразу же пришло решение. В палисаднике одного из домов, откуда только что с группой партизан ефрейтор в ожесточенной схватке вышиб немцев, он приметил стоявшую машину. Тогда в разгаре боя было не до нее. Увидел и мигом забыл. Все равно в лес не угонишь. Но сейчас…
Никому ничего не говоря, Терехов побежал к «мерседесу», бежал и улыбался, довольный своей находчивостью. Заведя машину и дав полный газ, Илья помчался по улице. Не доезжая десятка метров до медпункта, Терехов включил лампочку внутри кабины. Увидев машину, Жабо удивился. Откуда? Чью? Может, кто из фашистских начальников, уцелевших во время налета, решил удрать, спастись от партизан? Но нет! Слабо освещенная фигура шофера, сидевшего за рулем, показалась капитану знакомой. Он стал напряженно вглядываться. В этот момент один из партизан, решивший, что в машине наводится гитлеровец, не раздумывая, бросил противотанковую гранату. Машина разлетелась на куски.
Так случайно погиб храбрый, преданный боец и товарищ, калужский слесарь и шофер Илья Терехов.
…По общему сигналу все группы стали стягиваться к сборному пункту. На опушке леса командиры групп сделали перекличку. Недосчитались многих. В поселке осталось 18 погибших бойцов и партизан. Восемь тяжелораненых тут же перевязали и положили на носилки. Легкораненые и контуженные остались в строю.
Отряд углубился в лес. Позади полыхал, окрашивая в причудливые цвета небо, Угодский Завод. Впереди и на флангах рвались, сваливая, рассекая и кромсая деревья, снаряды и мины: немцы продолжали артиллерийский обстрел.
Отход отряда проходил в очень сложных условиях. Стычки с немцами на пути к фронту и непосредственно на линии фронта возникали почти непрерывно, поэтому приходилось неизбежно автоматным, пулеметным огнем и гранатами пробиваться через немецкие заслоны. Отряд нес потери и в темноте раздробился на три части, причем дальше каждая колонна двигалась самостоятельно. Это обстоятельство не очень волновало Жабо, так как он знал, что в каждой колонне есть испытанные, инициативные офицеры и партизаны и они сумеют довести людей до конечного пункта.
Через некоторое время над лесом в районе Ясной Поляны закружились фашистские самолеты и также стали обстреливать и бомбить лес. Но пулеметные очереди, к счастью, прошивали оголенные сучья деревьев в двадцати-тридцати метрах от колонны, а бомбы рвались где-то в стороне. После каждого взрыва лес долго и глухо гудел.