— Ну, спа-а-си-ибо, дорогой друг… — протянул Володька. — Без тебя мы бы не догадались этого сделать, — так иронически он отреагировал на мою последнюю фразу.
— Всегда пожалуйста, — великодушно и широко улыбнулся я. — Так что же, шерше ля фам?
Это был новый поворот в деле Санина. Неужели Петрухе не померещилось с пьяных глаз, и он не перепутал один день с другим? И к Санину действительно в часы его предполагаемого убийства приходила женщина?
Но это невероятно. Шарахнуть мужика бутылкой по голове, а когда он потеряет сознание, заклеить рот скотчем и потом добивать его, пытающегося защищаться и мечущегося по комнате и кухне, оставляя за собой кровавые следы? Для этого и правда надо быть о-очень деловой .
— Что молчишь? — вопрос Володи донесся до меня глухо и издалека, как будто я был снаружи, а он сидел в колодце. Или я сидел в колодце, а он находился снаружи…
— Задумался, — ответил я, возвращаясь в свою оболочку.
— О чем?
— О том, что это не все, что вы там накопали, — предположил я. — Нутром чувствую, что у тебя есть что-то еще.
— Есть, — ответил Коробов.
— Говори. В прошлый раз я тебе презентовал очень хороший бонус. Теперь получать бонусы — моя очередь.
— Ну, бонус, так бонус, — благодушно согласился Володька. — Мы нашли того, первого мужика в кепке. Из твоей передачи «Последнее желание»…
— Не может быть! — с восхищением посмотрел на Коробова. — Как вам это удалось?
— Есть методы… — неопределенно ответил Володя. — Но про них мы говорить не будем, это табу.
— Понял, не дурак, — сказал я. — Был бы дурак, не понял бы…
— Именно, — усмехнулся Коробов.
— Ну, говори, говори, — заторопил я своего хорошего приятеля. Первый мужик в кепке меня тоже сильно интересовал…
— Найти его было не очень легко, — произнес Володя Коробов, очевидно, решив немного поиграть у меня на нервах и испытать терпение. Но я был спокоен, как удав, уползший переваривать проглоченного ягненка. После хорошего ужина я всегда такой благодушный. И поэтому ответил просто:
— Надо полагать…
— Твой первый мужик в кепке — это бывший возлюбленный нынешней жены Санина, вернее, вдовы, некто Леонид Красиков, — начал Коробов. — У него с теперешней вдовой Санина была некогда романтическая история… Двое молодых людей любили друг друга со школьной скамьи. Только один, Красиков, любил по-настоящему, а другой лишь казалось, что она любит, хотя она и не понимала пока, что ей это только кажется… Иногда отличить реальное от кажущегося не так-то и просто, верно? Те же эмоции, те же переживания… И глаза видят одно и то же. Да… Бальзак, кажется, сказал, что кажущееся обходится нам так же дорого, как и реальное.