— Врач, к которому поступил Петр Самохин после ножевого ранения, сказал, что у Петра на теле и руках были обнаружены ссадины и гематомы, — промолвил Коробов. — Вот тебе и следы побоев, которые успел нанести ему Санин. Все как бы сходится…
— Именно как бы ! — едва не вскричал я.
— Это как раз всех и устраивает, — уныло отозвался на мое восклицание Коробов.
— Но ты же сам не веришь тому, что Самохин — убийца Санина? — посмотрел я на Володьку сочувственно.
— А знаешь, меня попросту могут и не спросить… — хмуро заметил Коробов.
— А что по брюнетке? — перевел я разговор на другую тему. — Удалось что-нибудь накопать?
— Пока ноль целых ноль десятых, — мрачно ответил Володя. — Но ребята ищут…
— Вот и пусть продолжают искать, — горячо сказал я (горячее, чем нужно). — Не может быть, чтобы эта брюнетка нигде не засветилась. Она же не бесплотный дух!
— Если, конечно, она была, эта деловая брюнетка, — так пессимистически отозвался на мои разглагольствования Коробов…
Подошел главврач со свитой, на которую мало кто обратил внимание. Александр Николаевич покосился на меня, на Степу с камерой, но ничего пока касательно съемок не сказал, хотя, похоже, и собирался. А вот прочих слов он наговорил предостаточно. И что случай, произошедший в реанимационном отделении с Петром Самохиным, — редкий и совершенно случайный с точки зрения статистики (при чем тут какая-то статистика?). И что в гибели пациента, которого врачи больницы непременно бы спасли и поставили на ноги (а иначе, мол, у них и не бывает), — персонал ответственности не несет, поскольку этого Самохина ненадлежащим образом охраняли те, кому это было положено делать. И, наконец, что съемки во вверенной ему больнице следовало бы производить с его согласия и не своевольничать…
На это Володька Коробов ответил, что ответственности за смерть пациента с него, как главного врача больницы, никто не снимает, ибо руководитель ответственен за все. И что вина в том, что по больнице разгуливает убийца, неизвестно каким образом проникший в реанимационное отделение, где лежат самые тяжелые больные, целиком и полностью лежит на нем, занимающем пост главного врача и отвечающем, опять же, за все, что происходит на территории и в корпусах его больницы…
Они не договорились ни до чего и разошлись по своим углам ринга недовольные друг другом.
«Ничего, — подумал главврач со злорадством. — Вот прижмет тебя со здоровьем, и обратишься ты в нашу больницу. Тут мы тебе и покажем, за что несем ответственность, а за что — нет…»
«Ничего, — думал Володька. — Вот столкнешься ты с бесправием в нашем «правовом» государстве — а с этим ты обязательно столкнешься, — обратишься к нам за помощью, тут-то мы тебе и объясним, кто и за что несет ответственность, и какую…»