— Соберите немедленно все личные, военные и партийные документы русских и ко мне в «Пантеру». С этого момента я иду со своим экипажем. Второе: все оружие и боеприпасы русских сложить в «Виллис». Эту машину, к нашей удаче она цела, погонит Криволапоф. Ее – в середину колонны. Его место займет подготовленный радист Карасеф. Третье: всех погибших русских после тщательного осмотра перенести в лес и забросайте ветками. Заниматься похоронами нам некогда. Все поставленные задачи нужно выполнить максимально быстро и энергично. После этого мы двинемся в район, по намеченному плану. Вы идете передовым экипажем. Нигде не останавливаетесь, ни на какие патрули не обращаете внимания. В бой не вступаете, обходите все населенные пункты, все препятствия. В случае преднамеренной атаки на нас, действуйте по усмотрению в составе взвода. Вы поняли мой приказ?
— Да, господин гауптман.
— И еще. Пока вы будете выполнять эти задачи, выставьте регулировщика. В случае остановок русских машин, без каких-либо объяснений, отправляйте всех любознательных, как это русские говорят, «подальше», ссылаясь на маршала Жукова.
На русских, когда их посылают «подальше» и к ««матушке» от имени большого начальника, это действует магически и лучше, чем любой письменный приказ. Регулировщиком поставьте панцершютце Семенофа. Это умный, хитрый солдат и он справится с этой задачей. Выполняйте, Эберт. А я пока просмотрю документы партийных и комсомольских боссов, которые обнаружил в машине под грифом «для служебного пользования». Знать вожаков ВКП(Б) и ЛКСМ 48-й армии генерала Романова, месторасположение их частей, это большая удача. Не так ли, Карл, — и Франц довольно похлопал по плечу своего командира взвода.
— А к какой матушке посылать? — вдруг недоуменно задал тот вопрос.
— К какой? — переспросил того Франц и задумался. — Думаю, к русской, Эберт. В общем, Семеноф знает к какой. Все. Не морочьте мне голову. Выполняйте приказ.
11 мая 1944 г. В тылу передовых линий 48-й армии, 1-го Белорусского фронта.
— «Ольха», «Ольха» ответьте «Березе». «Десятого» вызывает «второй»… «Ольха», «Ольха»…
Возьмите трубку, товарищ полковник, «десятый» на проводе, — смуглая курносая связистка – ефрейтор полуобернулась, и устало посмотрела по сторонам, ища начальника политотдела корпуса. Тот лично заглянул к концу ночного дежурства на узел связи и ждал соединения. Его властное, чисто выбритое, холеное лицо выражало недовольство.
— Что, уже?
— Возьмите трубку, товарищ полковник, я соединила вас с «десятым», — большие воспаленные от частого недосыпания чайного цвета глаза несколько отчужденно смотрели на коренастого лысеющего офицера.