Хорошо отлаженная и прекрасно вооруженная немецкая бронированная машина стремительно продвигалась на восток. Впереди нее шли разведывательные отряды. Они, как щупальца огромного спрута, растекались по левобережью Днепра Могилевщины и собирали информацию о противнике. При столкновении с крупными частями русских они не ввязывались в бой, уходили под крыло основных моторизованных сил. Затем совместными усилиями наносили неприятелю сокрушительный удар. При встрече с мелкими группами отступающих красноармейцев, они проявляли решительность и, ведя подавляющий пулеметный и артиллерийский огнь, их уничтожали.
Однако неожиданное наступление русских стрелковых полков 21-й армии РККА генерал-лейтенанта Ф. И. Кузнецова, а также упорные бои за Могилев с частями 13-й армии Ф. Н. Ремезова, контратаки на Пропойск и Кричев частей 4-й армии Л. М. Сандалова, временно сбили наступательный порыв Вермахта.
Это коснулось в большей степени немецких дивизий 24-го моторизованного корпуса 2-й танковой группы генерал-полковника Г. Гудериана. Они вынуждены были приостановиться и развернуться фронтом на юг.
Поселок Поляниновичи Журавичского района в тот момент оказался перевалочным пунктом для командования корпуса. Было принято решение на несколько дней обосновать в этом Богом забытом славянском уголке штаб соединения.
Несмотря на утрешний час, было тепло и безветренно. Прогретый воздух, густо перемешанный с пылью от сапог и машин и пропитанный солдатским, а также лошадиным потом смогом стоял на проселочной дороге, тянувшейся от Сельца к Поляниновичам.
— Откройте форточку, Вальзер! — сняв фуражку и протирая потный лоб с высокими залысинами, указал недовольно водителю полнеющий майор интендантской службы. — Дышать нечем, скоро задохнемся!
— Надо бы потерпеть, господин майор, — возразил тому впереди сидящий молодой с ямочкой на подбородке обер-лейтенант с танковыми эмблемами. На его груди, ниже левого накладного кармана красовался Железный крест 2-й степени. — Еще хуже будет. Потерпите, скоро намеченный поселок.
— Не умничайте, Франц. — и майор, ничего более не говоря, сам открыл свою форточку. Плотный поток затхлого воздуха, полыхнул в лицо майора и быстро заполнил салон «Опель-капитана».
— Фу, — скривился интендант. Но вскоре его физиономия перекосилась еще большей гримасой, причем от испуга, а не от злости. В форточку вдруг ворвался быстро нарастающий треск длинной пулеметной очереди.
— Что это такое, Ольбрихт? Здесь не должно быть русских! Вальзер, остановите машину! Немедленно остановите машину! — но водитель уже и без команды старшего офицера сам нажал на педаль тормоза. Впереди неожиданно затормозил бронетранспортер связистов.