— Я не об этом.
— А о чем?
Я взглядом показала на ряд светлых пустых бутылок. На боку каждой сейчас поблескивало маленькое солнце — отражение кухонной лампы.
Денис понял меня, вздохнул:
— Ладно, пусть так. Но какая связь между убийством Миши и той идиотской историей восьмилетней давности?
— Самая прямая. Миша знал, кто виноват. И ему совсем не нравилось, что вместо настоящего насильника подозревали тебя и Штокмана. Он давно хотел разоблачить Менро, только тот уговаривал его не делать этого. Видимо, в какой-то момент Миша твердо решил открыть правду, и тогда Менро...
— Погоди, Тоня. Откуда ты взяла, что Миша знал, кто виноват?
— Мне сказал об этом сам Миша.
— Не верю! — решительно отрезал Денис. — Он не мог тебе этого сказать.
— Не веришь?
— Нет.
— И правильно делаешь. Потому что мне сказал об этом не Миша, а Кукушкинс, что, в общем, одно и то же...
***
На такое заявление я бы хотела увидеть более бурную реакцию. Но Денис только улыбнулся.
— Ты знал об этом! — догадалась я.
— О чем?
— О том, что Кукушкинс — Миша.
— Сложный вопрос...
— Не сложнее любого другого.
— Ну ладно. Да, я знал об этом. Получилось совершенно случайно: мы выпили, у меня разболелась голова, и я пошел в комнату полежать на диване. Я часто так делаю. Там, в этой комнате, у него стоит компьютер. В тот раз он был включен и нервировал меня — на экране мигали звезды, а в середине крутился большой белый полумесяц. Я встал, чтобы выключить его, но потом решил поиграть. Стал искать игры (это было года три назад, у меня самого компьютера еще не было, поэтому я не очень хорошо умел обращаться с этой техникой), пощелкал мышью и наткнулся на файл «SUKA». Будь название другое, я бы и не подумал туда влезть, но мне стало интересно: Миша редко употреблял неприличные слова, не любил, когда при нем кто-то ругался, а тут... Что долго объяснять, ты понимаешь, о чем я...
— Понимаю, — кивнула я. — И я бы удивилась, если б увидела у Миши в компьютере слово «сука».
— Короче говоря, я открыл этот файл. Это был первый роман Кукушкинса «Биография суки». К тому времени он уже вышел, о нем везде говорили, спорили... Можешь себе представить мое изумление, когда я понял, кто на самом деле этот таинственный Кукушкинс?
— Могу...
— Я пробежал глазами текст, убедился, что это именно тот роман, потом встал и пошел на кухню. Миша сидел там и пил в полном одиночестве — его подружка пошла то ли за хлебом, то ли за лимонадом... Я не стал ничего объяснять. Просто спросил: «Кукушкинс — это ты?» Он впал в такую ярость, что я даже испугался. Не за себя, за него. Он побледнел, глаза стали белые... Так ведь и до инфаркта недалеко... Я говорю: «Миша, держи себя в руках. Ничего страшного не произошло. Я никому не скажу». Вот тут уже пришлось объяснить, как я все узнал...