– Как вы себя чувствуете? Вы нас испугали своим обмороком. – В отличие от сына, госпожа Протаева предпочитала начинать серьезные разговоры со светских любезностей. Однако сегодня у меня не было настроения обсуждать самочувствие, погоду или политические новости.
– У меня низкое давление, – соврала я и одарила собеседницу заученной улыбкой добросовестного организатора детских праздников. – Но вы ведь приехали не для того, чтобы узнать о моем здоровье?
– Любите говорить напрямую? Хорошо, – она поджала накрашенные губы. На маленький круглый столик легла объемная папка. – Вот.
Я не пошевелилась, даже не взглянула на файл.
– Не хотите посмотреть? – собеседница изогнула аккуратно подкрашенные брови.
– Нет.
– У вас отвратительные манеры. Жаль, что этого не опишешь в досье.
Мысленно я изумилась: как это я, даже не собираясь замуж, ухитрилась попасть в положение неподходящей невестки!
– Буду краткой, – не добившись от меня никакой реакции, женщина начала терять терпение. – Вы нам не подходите! Оставьте моего сына в покое!
– Я бы и рада, но, понимаете, Елизавета Потаповна, у нас с вашим сыном есть одно общее дело…
– А это поможет? – резко перебила она и плюхнула на стол конверт.
– Да что же это такое! Вы что, все проблемы пытаетесь решить с помощью денег?!
– Здесь сто тысяч!
Надо же, у них даже тариф одинаковый! Интересно, они на семейных вечерах договаривались об общей таксе, а потом с наступлением нового квартала делали индексацию?
– Вы так дешево оцениваете своего сына? – полюбопытствовала я.
– Мало?! – возмутилась гипотетическая свекровь.
– Ну, справедливости ради, на эти деньги даже не купишь приличную шубу.
Она охнула от возмущения и, схватив рекламный буклет кофейни, принялась обмахивать лицо.
– Но я их, конечно, возьму, – добавила я. В глазах противницы, поразительно похожих на глаза ее сыновей, засветилось торжество. Губы искривились в презрительной усмешке.
– Что ж, милочка, значит, мы с вами договорились!
– Подождите, у меня к вам тоже возникло деловое предложение, – остановила я ее. – Только что у меня неожиданно появилось лишних сто тысяч.
Она явно не понимала, что к чему.
Указательным пальцем я придвинула конверт к нетронутой чашке собеседницы и спросила:
– Скажите, этой суммы будет достаточно, чтобы вы больше никогда не приезжали ко мне, не предупредив об этом Марка?
– Что?!
– Я даю вам сто тысяч рублей, чтобы вы больше меня не беспокоили. Думаю, что нам стоит встречаться только в присутствии вашего сына. И уж поверьте, ничто меня не остановит от того, чтобы рассказать Марку о нашем разговоре.