Растянувшись на полу, Калди снисходительно улыбнулся.
— Поймите, доктор, мне нет смысла вас разыгрывать. Я согласился сотрудничать с вами, чтобы избавить моего друга Бласко от пыток и смерти, и пока он, к счастью, цел и невредим, а также из-за весьма призрачной перспективы узнать что-то из своего прошлого, что поможет мне умереть.
* * *
Капитан Фредерик Брачер нетерпеливо барабанил по крышке лабораторного стола. Петра Левенштейн пристально следила за секундной стрелкой больших настенных часов, аккуратно и неспешно, круг за кругом, отмеряющей время.
— Ну что, еще не пора? — спросил он.
— Подождем еще минуту, капитан, — ответила она, не спуская глаз с циферблата, — чтобы уж быть до конца уверенным, что костный мозг испытуемого полностью ассимилировал фермент и начал вырабатывать эритроциты.
Ни Брачер, ни Петра, ни Бриггс, ни два других «кнута», присутствующие в лаборатории, не обращали ни малейшего внимания на Уолтера Нгуена, беженца из Вьетнама, который еще совсем недавно был преуспевающим банковским служащим, выпускником университета, нежным отцом, преданным супругом и любящим сыном. Скованный наручниками по рукам и ногам и накрепко привязанный к спинке жесткого деревянного стула, мелко дрожа всем телом и обливаясь потом и слезами, Нгуен скорчился от нестерпимой боли. Пять минут назад ему была сделана инъекция сыворотки непосредственно в костный мозг тазовой кости, и несмотря на душераздирающие крики, он до сих пор был жив.
— Пора, — пробормотала Петра и со скальпелем в руке подошла к Нгуену.
— Сядь прямо! — приказала она ледяным голосом.
Он никак не отреагировал, и она, с силой откинув его голову назад, повторила:
— Я сказала, сядь прямо!
Нгуен попытался расправить плечи, но даже это незначительное напряжение мускулов вызвало такой болевой спазм, что он страшно, надрывно закричал. Впрочем для окружающих этот крик значил не более, чем писк подопытного белого мышонка.
Петра поднесла скальпель к лицу Нгуена и, выждав несколько секунд, прижала лезвие ко лбу и быстро провела от виска к виску.
— Как видите, крови нет, капитан. Ни раны, ни надреза, никаких следов.
Брачер улыбнулся и кивнул одному из «кнутов».
— Посторонитесь-ка, мисс, — сказал тот.
Петра отошла от Нгуена на безопасное расстояние, и в этот момент охранник, направив на пленника автомат, открыл огонь. В небольшом закрытом помещении звук автоматной очереди прозвучал просто оглушительно, а от едкого запаха пороховой гари Петра закашлялась и зажмурила глаза.
Когда она вновь их открыла, то увидела, что пол вокруг Нгуена усыпан сплющенными свинцовыми пулями, а заключенный по-прежнему извивается и вскрикивает. Он все еще жив!