Да, сказал ей тогда сотрудник Бюро, им известно, что Крейтон Халл связан с радикальными группировками правоэкстремистского толка; нет, они понятия не имели, что творится в стенах Центра «Халлтек», но обещали разобраться; да, Фредерик Брачер разыскивается федеральными властями; нет, они не знали о его связях с Халлом, но обещали этим заняться; да, теперь они будут присматривать за Халлом; нет, вряд ли его можно сейчас арестовать; да, практически все расистские организации, действующие на территории Соединенных Штатов, взяты ими под наблюдение; нет, они не подозревали о существовании учебного комплекса в горах, но обещали непременно туда наведаться; да, она сделала правильно, что пришла в Бюро; нет, у них нет возможности обеспечить ее безопасность, ей придется самой об этом позаботиться, может быть, сменить имя или уехать куда-нибудь, и так далее и тому подобное.
Луиза опять вздохнула и посмотрела на старого цыгана.
— Хотите еще вина, Бласко?
— Нет, донна, спасибо, — зевнув, ответил Бласко. — В моем возрасте к вину следует относиться осторожно. — Он немного помолчал, а потом, подняв с земли стакан, протянул его Луизе. — Ну, разве что чуть-чуть.
Луиза рассмеялась и налила ему крепкого белого вина.
Несмотря на то, что ей пришлось пережить, а, может быть, именно благодаря этому, она сейчас наслаждалась каждым днем жизни, особенно теми днями, когда ей не нужно было убирать столы и мыть посуду в небольшой деревенской гостинице. Это была хорошая и достойная работа, но в то же время очень тяжелая. Иногда она спрашивала себя, согласилась бы она поменяться местами с собой прежней, и тут же вспомнила Джона, Фредерика, Калди, Клаудию, гнусные эксперименты, свидетельницей которых ей довелось быть, и несчастных за мученных людей. Она сознавала, что в ее прежней жизни было слишком много стыда, горя и печали, и теперь, избавившись от всего этого-, она была спокойна и счастлива. Что касается профессии медсестры, то для себя она решила, что если когда-нибудь и вернется к ней, то это произойдет очень нескоро, потому что в этом случае ей придется открыть свое настоящее имя, что сопряжено с определенной долей риска. Лучше уж оставаться Луис Элсоп и продолжать работать официанткой в маленькой гостинице, затерянной в штате Нью-Гемпшир.
Она отхлебнула вина и опустилась на траву рядом с Бласко. За это время она очень привязалась к нему и далее полюбила, как родного отца. Год назад он буквально за руку вывел ее за пределы Маннеринга в ту страшную ночь, которую ей, наверно, уже никогда не забыть, и они ушли на восток, пробираясь через леса, в обход больших и маленьких городов, голосуя на шоссейных дорогах, пока, наконец, не добралась до Чикаго. Он утешал ее, когда она плакала, охранял ее сон, добывал ей еду и одежду. Ему пришлось прибегнуть к немыслимым ухищрениям, мобилизовать всю свою цыганскую хитрость, которой научил его народ бесчисленные века скитаний по враждебному миру, чтобы тайком увести ее подальше от сумасшедших фанатиков. И вот теперь для окружающих они были просто отцом и дочерью, и эта роль совсем ее не обременяла.