Во время Войны Сети Гаммадин почувствовал, что Мономах окружен и выслал подкрепления, несмотря на то, что они находились в двух разных звездных системах. Словно братья-близнецы они сражались на протяжении четырех столетий, пока Мономах не разгневал богов, превратившись в чудовище. Поговаривали, что Гаммадин был необычайно возмущен поступками Мономаха и лично казнил его, что причинило ему значительную физическую боль.
До сегодняшнего момента Гаммадин был настолько силен, и как воин и как адепт Темных сил, что обычный кандидат не смог бы стать его кровником. Последовавшие за Мономахом кандидаты погибали, когда кровь Гаммадина проникала в их тела. Ритуалы Связывания были опасны по причине травматического шока от операции и нестабильности демонических духов. Хотя Гаммадин и обладал огромным опытом, он не мог поделиться им, и дюжина кандидатов или сошла с ума или погибла во время трансплантации и извлечения органов.
Это было до появления Сабтаха, кандидата с равнин Симеона, чья связь с Гаммадином должна была пройти успешно. Кандидат выдержал месяцы мучений на операционном столе, его тело испытало шок во время процесса привязывания жидкой части лимфы, и, в конце концов, он стал кровником великого Гаммадина. За три тысячи шестьсот пятьдесят один год Сабтах Старейший стал братом Гаммадина, сделавшись сильнее и мудрее благодаря их связи. А теперь Гаммадин был мертв.
Лабиринт Зала войны, отдельной секции корабля площадью в шестьдесят гектаров с боевыми сооружениями, установленными под палубами двигателя «Рожденного в котле», был заполнен трупами.
Узкие склепы плавно переходили в кладбища костей так называемой «тренировочной добычи». Эти кости образовывали решетки, а черепа были частью небольших пирамид. Даже пол был белый от костного порошка. Каждый раз жертву выпускали в лабиринт, и Кровавые Горгоны, настигнув добычу, погребали ее там же, где и убили.
— Двигайся влево. Добыча слева на тридцать градусов, — прошептал по воксу Саргаул.
Но Варсаве не нужно было ничего говорить. Он смог оценить обстановку по позе Саргаула, наклону его шлема и тревоге в его голосе. Сила уз была настолько сильна, что Варсава выстрелил, даже не захватив врага в целеуказатель шлема, ориентируясь лишь на предупреждение Саргаула. Болтерная очередь разорвала термаганта. Его лобная кость взорвалась, и костные пластины разлетелись в стороны. Задние выпуклые ноги твари подкосились, и ксенос рухнул на пол.
Пока существо умирало, его мускулы продолжали сокращаться, подергиваясь и сгибаясь, пока жизнь полностью не оставила тело. Счетчик убийств, установленный в коридоре, сообщил об удачном выстреле.