„Мы считаем, что у него нет ничего серьезного. Мы не нашли никакого варикозного расширения вен, его органы нормально развиты, и по результатам всех анализов он совершенно здоров.
Проблема Роберта, по нашему мнению, заключается в том, что он убеждает себя, будто действительно чем-то болен. Как горько он избавится от этих мыслей, его состояние, вновь придет в норму“.
Боли в желудке он испытывал, вероятно, из-за того, что поглощал огромное количество блинчиков; что же касается остального, единственное, чего Роберт мог бояться, — это самого себя. Таким образом, Говард должен был уяснить себе тот факт, что причина его неудачных попыток познакомиться с девушкой — не какие-то физические отклонения, а сильнейшая, эмоциональная зависимость от семьи, отсутствие интереса к простым девушкам из маленького городка и слишком серьезное увлечение литературным трудом.
Девушки, надо сказать, также не трепетали при мысли о Говарде. Его репутация чудака, нетрадиционные взгляды, неприязнь к людям и замкнутость совершенно не привлекали местных девиц. Может быть, кое-какие особенности поведения Роберта не выглядели бы такими уж странными в городской или университетской обстановке, но некоторые — например, его одержимость ненавистью и — врагами» — показались бы ненормальными где угодно.
Боб оставался загадкой даже для своих друзей. Один из них говорил: — Ему было глубоко наплевать на многие вещи, которые казались важными для других… У Боба была странная привычка; он шел по улице. И вдруг начинал боксировать с собственной тенью — а затем как ни в чем не бывало продолжал идти дальше. Когда в дом, что находился на противоположной стороне улицы, приехала погостить молодая женщина, ее страшно напугал Роберт, который шел в лунном свете посреди дороги, боксировал на ходу с тенью и при этом еще распевал во все горло.
Другой человек вспоминает, что Роберт иногда останавливался и возвращался назад, чтобы поднять какую-нибудь палку или камень и заглянуть под них. Временами на улице он проходил мимо знакомых, не узнавая их, поскольку пребывал в собственном воображаемом мире. Эта рассеянность по отношению к окружающим или, например, боксирование с тенью, возможно, означали, что он размышлял над сюжетом очередного рассказа. По словам Дерлета, «он жил в мире, который сам выдумал».
Роберт совершенно неожиданно мог взорваться из-за каких-то пустяков, но оставался внешне спокойным, когда случалась действительно серьезная беда. Характер у него был резкий и вспыльчивый. Однажды в газете «Кросс Плэйнс Ревью» напечатали статью, в которой, по мнению Говарда, не было выказано должного почтения его матери. Роберт как ураган ворвался в редакцию, швырнул экземпляр на стол Джеку Скотту и заявил, чтобы в его дом больше никогда не присылали эту паршивую газетенку. На следующий день д-ру Говарду пришлось зайти в редакцию, чтобы подтвердить подписку.