* * *
Окраина скопления О'Хара. Зона малой звездной плотности. Система Q-1867
Адмирал Мищенко напряженно размышлял над сложившейся ситуацией, вновь и вновь просматривая материалы, отснятые в период боев за систему Алексии.
Только что на информационный терминал поступили данные, полученные в ходе преследования «Сеятелей» группой из двенадцати «Стилетто».
Наиболее информативным оказался файл сканирования, записанный автоматикой корабля, которым управляла Инга Долматова. Курс преследования вывел ее в систему, где едва завершилась схватка между базовым кораблем механоформ и флотом инсектов, пытавшимся защитить планету.
Надо определиться с классификацией кораблей противника, — подумал Сергей Дмитриевич. Сведения, полученные в ходе преследования, указывали на новые модификации уже известных объектов. К примеру, модули «Сеятелей», встреченные в соседней звездной системе, существенно отличались от аналогичного объекта, действовавшего в границах Алексии.
Там мы имели дело с отделяемой частью базового корабля механоформ, здесь же двенадцать модулей, сохраняя форму сегментов, действовали как самостоятельные единицы. К тому же их боевые характеристики оказались намного выше, — если «Сеятель», атаковавший Пятый Резервный космодром, был сбит ракетной атакой звена «Стилетто», то броня модифицированных модулей противника выдерживала не только чудовищное давление при погружении в недра газового гиганта, но и прямые попадания «Пираний». На расшифровке записей было хорошо видно, что некоторые пилоты зря расходовали оперативный боекомплект, — разрушить «Сеятели» в девяти случаях из двенадцати удалось лишь комбинированным применением тяжелых ракет и гаусс-орудий.
Адмирал глотнул кофе.
Сергей Дмитриевич чувствовал — схватка неизбежна. Публичную дерзость пилотов, ведущую к нарушению субординации и ослаблению дисциплины, он, конечно, не приветствовал, но галактлейтенант Долматова права: прикрываться семьями инсектов, наблюдать за их гибелью, собирая информацию, — бесчеловечно. Мы не машины. И не статисты.
В сознании стыло ощущение агонии миллионов существ, фантомными пятнами рдели пылающие города инсектов, — Инга, как истинный мнемоник, не стала тратить слов, — она попросту выплеснула в рассудок адмирала крохотную частицу пережитого, давая понять, каково было там, за чертой морального невозвращения…
«Сам-то как поступил бы?»
Мищенко отвернулся от экранов. Тысячи звезд слепили его, он отдал нелегкому делу военной дипломатии в рамках шарового скопления половину жизни, и термин «братья по разуму», применительно к диким Семьям инсектов и логрианам, избравшим средой обитания исполинские космические станции, уже давно не звучал для него двусмысленно.