Найджел встал.
— Расскажу по дороге. Нам нельзя оставаться здесь. Надо двигаться.
— Согласен, — кивнул Вадим. — Обменяемся сведениями по ходу.
* * *
Погода стояла изменчивая.
Вот уже несколько суток над Ржавой Равниной шел снег, порывистый ветер забавлялся снежинками, метель не унималась, к вечеру в сумерки видимость падала до одного-двух метров, но тем ярче и отчетливее на фоне сковавшего землю холода выделялись энергоматрицы обитателей исполинского технокладбища.
Краб, взобравшись на огрызок путепровода, наблюдал за руинами пригорода.
Когда-то очень давно здесь развернулась последняя битва между населявшими планету инсектами и вторгшимися сюда механоформами. До сих пор черные как ночь, шпилеобразные постройки города разумных насекомых высились над Ржавой Равниной немыми памятниками прошлого величия их цивилизации. Некоторые уцелевшие кварталы связывали между собой хрупкие на вид мосты, казалось, они висят над бездной без всякой видимой опоры.
Безжалостное время не властно над конструктивными материалами инсектов. Органическое вещество, выделяемое рабочими особями муравейника, однажды отвердев, по свойствам многократно превосходило лучшие образцы металлопластиков, созданных людьми.
Краб медленно и тщательно сканировал окрестности.
Снегопад усилился, серые облака висели очень низко, метель бесновалась, ветер, заблудившийся между высотными постройками, сминал пелену падающего снега, словно природа многострадальной планеты решила сегодня встать на сторону изуродовавших ее терраформеров.
Наблюдая за обстановкой, Краб невольно думал о человеке.
Странное, непостижимое существо. Память древнего андроида пехотной поддержки из-за многих травм, полученных в схватках с дикими сервами, населявшими Ржавую Равнину, хранила лишь обрывочные, фрагментарные воспоминания о людях. Когда-то он был создан ими, воевал бок о бок с Создателями, потом дороги Галактической войны привели его сюда, в зону средней звездной плотности огромного шарового скопления, данных о котором не было ни в одной навигационной базе.
Фрегат «Меркурий», на борту которого в ту пору находился Краб, совершил слепой рывок через гиперсферу, а затем, после выхода в метрику трехмерного космоса, потерпел крушение, рухнув на планету неподалеку от руин древнего города инсектов, возвышающегося в центре Ржавой Равнины.
Века автономного существования коренным образом изменили мотивацию поступков пехотного дройда. Он стал самостоятельно мыслящей личностью, искусственные нейросети год за годом, медленно, но неумолимо формировали сгусток самосознания. Краб нисколько не преувеличивал, считая планету механоформ своей родиной. Пускай его