В Элоизе Эриксон начал применять гипноз для профессионального обучения ординаторов. Затем Эриксон переехал в Феникс, где завел частную практику. Там он женился и у него появилось пятеро детей.
Весьма интересен пример манипуляции (здесь — в положительном смысле), который сам Эриксон приводит в статье «Гипнотерапия в педиатрии». Когда сын Милтона Роберт упал с лестницы, разбил губу и вогнал передний верхний зуб в челюстную кость, мальчик громко закричал от боли и ужаса. Родители бросились к нему: «Мы и не пытались поднять его. Вместо этого, как только он остановился, чтобы набрать воздуха для нового крика, я быстро сказал ему, просто, сочувственно и многозначительно: «Очень больно, Роберт. Ужасно больно». Несомненно, в тот момент мой сын понял, что я знаю, о чем говорю. Он мог со мной согласиться и знал, что я тоже с ним полностью согласен. Поэтому он мог теперь ко мне прислушаться и довериться мне, ведь я показал ему полное понимание ситуации. Затем я сказал Роберту: «И будет еще болеть». Этим простым утверждением я выразил его страх, подтвердил его видение ситуации, продемонстрировал полное понимание сути дела и мое полное согласие с ним — ведь в тот момент ему казалось, что его страдание и боль никогда не кончатся. Следующим нашим с ним шагом было провозглашение (в момент его очередной паузы для вдоха): «И ты очень хочешь, чтобы перестало болеть». И снова мы были в полном согласии, и я удовлетворял и даже поощрял его желание. И это было именно его желание, идущее изнутри и заключающее в себе его настоятельную потребность. Обозначив ситуацию таким образом, я уже мог что-то предлагать и быть уверенным в его согласии со мной. И я предложил: «Возможно, оно перестанет болеть через какое-то время, через минуту или две». Это предложение полностью соответствовало его собственным потребностям и желаниям и, поскольку оно содержало в себе слова «возможно, перестанет», оно не вступало в противоречие с его собственным пониманием ситуации. Таким образом он мог принять эту идею и отреагировать на нее.
Роберт знал, что ему больно, что он страдает; он видел кровь на полу и на своих руках, чувствовал во рту ее вкус. И так же, как любой другой человек на его месте, хотел видеть в своем несчастье нечто особенное и желал какого-то особенного утешения. Никто не хочет, чтобы у него была пустячная головная боль; если уж голова болит, то пусть она болит так сильно, что только он, страдалец, и может это выдержать. Какой утешительной может быть человеческая гордость! Поэтому внимание Роберта было направлено на две жизненно важные цели, выраженные в следующих простых утверждениях: «Как много крови на земле! Какая это замечательная, здоровая, хорошая кровь! Мама, посмотри внимательно и ты увидишь. Я уверен, что это так, но хочу, чтобы ты тоже убедилась». Мы внимательно исследовали кровь и подтвердили, что она действительно здоровая и хорошая, но нужно было еще провести изучение качества крови на фоне белого умывальника в ванной. Таким образом мальчик, уже переставший кричать от боли и страха, был умыт. Когда его привели к доктору для наложения швов, его прежде всего спросили, выдержит ли он то, что однажды уже проделали с его сестрой. Наложение швов прошло без обезболивания, ведь мальчик был заинтересован в результате процедуры».