К ее глазам подступили слезы.
— Мы занимались любовью, — повторил он. — Ты это знаешь. Я это знаю. Почему бы тебе с этим не свыкнуться?
— Потому что… потому что…
Рейчел снова всхлипнула. Выругавшись себе под нос, Карим заключил ее в объятия. Она уткнулась лицом в его плечо, и капли горячей влаги коснулись его кожи.
— Мне наплевать на то, что было до нашей встречи, — сказал он. — Единственное, что имеет значение, — это мы и то, что происходит между нами сейчас.
— Никаких «нас» нет и быть не может. Ты ничего обо мне не знаешь…
Карим приподнял ее подбородок и накрыл ее губы своими.
— Я знаю все, что мне необходимо знать, — заявил он. — Ты смелая и сильная. Ты со стойкостью и достоинством выдерживаешь все испытания, выпадающие на твою долю.
Чувство вины, охватившее ее, подействовало на нее как удар ножом в грудь.
«Скажи ему, — шептал ее внутренний голос. — Ты должна ему сказать. Просто обязана».
— Я был не прав, когда говорил, что заберу у тебя твоего сына.
«О боже!»
— Карим. Этот малыш…
— Тебе не нужно ничего мне говорить, habibi. Ты отличная мать. Мы обязательно найдем выход из сложившейся ситуации. — Улыбнувшись, он нежно провел подушечкой большого пальца по ее губам. — Ты прекрасна, Рейчел. Я имею в виду не только лицо и тело. У тебя прекрасная душа, и это главное. Вот видишь? Я знаю все, что мне нужно о тебе знать. — Он улыбнулся шире. — Пожалуй, кроме того, чем ты хочешь утолить ночной голод.
Рейчел посмотрела в глаза мужчины, который оказался совсем не похожим на своего брата. Не похожим на мужчин, которых она знала до сих пор.
Вопреки ее воле, ее губы изогнулись в ответной улыбке.
— Вы уходите от темы, ваше высочество.
— Ты делаешь успехи. — Его тон был серьезным, но глаза смеялись. — Ты впервые произнесла эти слова так, что я не содрогнулся.
— Ты можешь быть очень милым. Только смотри не возгордись.
— Милым? А как же надменный самодовольный деспот?
Рейчел приложила ладонь к его щеке, покрытой щетиной, которая делала его еще сексуальнее.
— Возможно, я ошибалась насчет этого.
— Ты была права, habibi. Я действительно самодовольный и деспотичный, но только не с тобой. — Карим взял ее руку и поцеловал ладонь, затем слегка прикусил основание ее большого пальца. — Ну так чем ты хочешь утолить ночной голод?
Заглянув в его потемневшие от желания глаза, Рейчел прошептала:
— Тобой.
Застонав, Карим прижал ее к себе, страстно поцеловал, и она забыла, в чем хотела ему признаться.