Этот меч я видел каждый год, когда бывал на празднике. Эльфы почему-то называли его мечом Арагорна. Не совсем понятно, а сестра, вместо объяснений, сунула мне книгу «Властелин Колец». Поскольку прочитать книгу я так и не удосужился, название меча осталось для меня загадкой. Однако не это главное. Размышляя об убогости снаряжения защитников с точки зрения мастера-кристалловеда, я никак не мог придумать ничего подходящего для улучшения. Но вид этого древнего оружия натолкнул на одну мысль…
– Ты чего? – мысленно поинтересовалась Феола.
– Да так. Мысль одна в голову пришла. Подожди, не мешай думать.
Феола недоуменно посмотрела на меня и прислала мыслеобраз человечка, крутящего палец у собственного виска. Сестренка, как всегда, выразительна. Но сейчас мне не до того, а то бы обязательно ответил. Я целиком погрузился в изучение эльфийского символа королевской власти.
Наконец удовлетворив любопытство, я прикрыл глаза, целиком погрузившись в обдумывание посетившей меня идеи. Я уже не видел, как король подошел к дубу. Как из-за спины его вышел еще один эльф и торжественно водрузил в развилку дерева книгу. Впрочем, смотреть мне и не надо было. Эту часть церемонии я успел выучить наизусть. В отличие от всего остального праздника она оставалась неизменной на протяжении тысячелетий.
– Интересно, а почему у гномов нет такого праздника? – поинтересовался Лука. – Их ведь тоже создавали по этой книге. Еще и у них бы праздновали.
– Тебе лишь бы праздновать, – буркнула Феола.
– А действительно, почему? – заинтересовался Алькор.
– Гномы слишком серьезны, – ответил я, не поворачивая головы. – Это эльфы ценители прекрасного. А гномы народ работящий. На праздники, как правило, времени у них не остается.
– Меня всегда интересовало, – заговорил Мишка. – Почему эти расы получились так похожи на те, что описывались в книге? Их ведь только создавали по описанию, но никто же не программировал им мозги.
– Ты действительно не понимаешь? – удивилась Феола. – Ты хоть что-то по Творению помнишь?
– Ты о чем? – удивился Мишка.
– О чем? Это же азы. Нельзя сотворить что-то великое и не поделиться с творением частицей души. А создание разума – самое величественное, что может быть. Выбор рас тоже не случаен. Те люди читали книгу. И подсознательно они наделяли свои творения теми же чертами, которыми наделял их автор. Вот создания и восприняли эти характеры, когда развились.
Мишка почесал затылок. Хоть я этого и не видел, поскольку сидел спиной, но отчетливо ощутил этот жест.
– Действительно просто, – озадаченно отозвался он. – И как я сам не догадался.