Но массивное изделие из добротного дерева и широких полосок стали с зарешеченным окошком вверху и не думало поддаваться, сведя шансы на «счастливую» встречу с Нурагом практически к нулю. Прямо не знаю, то ли мне сегодня «везло», то ли жутко везло. Ладно. Подумаю об этом позже, если переживу эту ночь, разумеется. На всякий случай я потрясла дверь и поковырялась бы в замке, но понятия не имела, где он находится. Досадно. Умирать молодой очень не хотелось. А быть разорванной на части зверем – тем более. Оставалось просто уповать на чудо и на все имеющееся в наличии серебро. Хотя внутренний голос ехидно заметил: «Маленьких стрелок и кинжала точно не хватит, чтобы убить оборотня». Это я и сама знала. Волк весил как две меня. Даже если сей подвиг удастся, что, разумеется, не с моим счастьем, не обойдется без травм. А даже маленькая царапина оборотня в звериной ипостаси гарантирует вам встретить следующее полнолуние в роскошной волчьей шкуре, завывая на луну. Этого только не хватало. Некромантка-оборотень. Интересное сочетание.
Я очень осторожно, стараясь не спускать глаз с напряженного силуэта волка, потянулась за кинжалом. Где-то в глубине горла хищника зародился густой жуткий звериный рык. Я вздрогнула, но ухватила-таки рукоять кинжала, правда, для этого пришлось изогнуться практически под сверхъестественным углом. Захочешь жить, еще не так извернешься.
– Не стоит. Ты его только разозлишь. – Голос незнакомца прозвучал громко, но спокойно, заставив меня вздрогнуть от неожиданности.
Я едва не выпустила из пальцев спасительный кинжал и уставилась на прикованного, как на заговорившую вдруг стену.
– Что? – удивленно пискнула я, и взгляд невольно вернулся к зверю.
Все-таки он был всего лишь в одном прыжке от такого хрупкого девичьего тела, а мужчина прикован к стене, значит, ничего со мной не сделает.
– Разозлишь зверя, – терпеливо пояснил тот, словно мы находились не в непонятной комнате, сильно смахивающей на тюремную камеру, а на светском рауте, где он спокойно пытается объяснить дебютантке разницу между новомодным писателем и тем, чьи пьесы уже вряд ли поставят на подмостках.
– То есть сейчас он спокоен? – недоверчиво поинтересовалась я, практически не дыша.
Но без воздуха организм жить не привык, и вдох с выдохом пришлось-таки сделать.
– Не совсем. Но он сильный и борется с волчьей сутью. Он оборотень, а волколаку надо питаться. Если ты нападешь, инстинкты зверя возьмут верх над человеком, тогда никто не сможет гарантировать твою безопасность.
– Как будто сейчас это кто-то может сделать, – саркастически хмыкнула я, облизывая моментально пересохшие губы. Но кинжал все же опустила, хотя и не убрала совсем, что в сложившихся обстоятельствах было невероятной уступкой.