Вскоре Вася привык и к ним, но в ночи появлялись новые голоса, шорохи и чавканья. Холод вновь взял в свои ледяные объятия. Зуд немного отступил, и Вася задрожал всем телом, а зубы заплясали чечетку. В голове стали появляться мысли спуститься вниз и укутаться опавшими листьями, но тело тут же начинало чесаться само собой. Он уже не мог сидеть на месте:
– Надо что-то делать. Надо что-то делать…- стучали зубы.
Вася протянул руку перед собой и нащупал тонкую ветку с мягкими листьями. Она легко сломалась.
Надо попробовать, решил он и стал рвать ветки и складывать перед собой. Работа согревала и давала надежду. Настроение улучшилось. Таинственные животные уже не беспокоили. Вася скрипел зубами от напряжения и рвал ветки. Когда набралась довольно большая охапка, он связал концы вместе одним из гибких тонких прутиков. Получилось нечто вроде большого веника. Аккуратно надел его себе на голову, как гигантский колпак. Сучки царапали кожу, но листья немного сохраняли тепло.
Так он просидел до утра, за всю ночь ни разу не сомкнув глаз.
Поднялось солнце и разбудило дневных жителей леса. Вася выбрался из хижины-веника, с трудом встал на толстую, нагретую ветку. Ноги отекли и онемели, руки лихорадочно колотились, перед глазами и в мыслях стоял туман. Последние силы ушли на то, что бы слезть с дерева и подползти к ручью.
Он умылся и напился холодной воды. Это придало немного сил. Тело постепенно согревалось. Вася с ужасом рассматривал свою изодранную плоть. Вся кожа покрылась красными пятнами, местами кровоточила и горела огнем. Холодная вода сняла зуд и раздражение, но ненадолго.
Проснулся голод. Вася сразу пошел к месту с красными ягодами и съел не меньше двадцати штук. Сорвал широкий лист, скрутил его кульком и нарвал про запас. Он твердо решил продолжить идти хоть куда-нибудь. Мысли еще об одной такой ночевке беспощадно гнались прочь. Надо найти пещеру или что-то похожее, думал он, там обязательно будет сухое дерево и можно будет разжечь костер.
Вася напился из ручья. Посмотрел на свой ночной шалаш и подумал, если соорудить нечто похожее из сухой травы, то получится подобие одежды. Главное, будет тепло!
Надел, уже привыкшие к ноге тапочки, взял дубину, кусок коры и, не оглядываясь, зашагал вниз по ручью.
Идти здесь было легче, чем по заросшему лесу. Вода всегда рядом. На камнях и под ними Вася нашел целые гроздья улиток. Разбил самую большую камнем и высосал кисло-горькую жижу. Запил водой отвратительный вкус и закусил жменей ягод.
Сколько прошло времени, сколько он прошел по петляющему руслу реки? – неизвестно. Ему казалось, что минуло уже не меньше десяти часов, а солнце все еще не вскарабкалось на самый верх. Оно пробивалось сквозь листву яркими всполохами, слепя и раздражая воспаленные глаза. Вася шел, пока одна из его сандалий не разломалась на две части. Совсем обессиленный он упал в грязь и заснул. Тяжелый немой сон сжал голову тисками, но через мгновение жгучая боль в плече вырвала из небытия. Вася вскочил и ухватился за больное место. Под пальцами что-то шевелилось, стараясь выползти. Он, не глядя, схватил и швырнул короткое упругое тело в кусты. Ноги увязли в грязи, и Вася чуть не упал, пытаясь встать. Черная, вонючая, вязкая жижа не хотела отпускать своего пленника и досадно чавкала под ногами. Кое-как он отошел от следа своего скрюченного тела, где копошились с десяток толстых красных комаров. Они разбегались в разные стороны, словно потревоженные крысы.