— На самом деле точно не знаю… но он собирал пыльцу с моих крыльев, а она обладает очень могущественной магической силой. А также он пытался сломить мою волю, чтобы я стала для него рабыней. Не знаю, зачем ему это, но еще пара дней и я бы сдалась… Спасибо, что спасли меня, — она еле видно улыбнулась.
— Хм, — вдруг появилась Зара. — Я видела, как ты прочитала мысли Гелла, и, по всей видимости, тогда и обо мне знаешь.
— Знаю.
— Смотри не разболтай, — она потрясла пальчиком в воздухе. — И вот думаю, раз уж он так дорожил тобой, почему поставил такую смертельную ловушку дома? Ты видела свои крылышки? Они же обгорели все! Совсем сумасшедший этот ваш маг. А если бы тебя не спасли, тебя бы вообще убило там этим дымом!
— Нет, если бы это обычные воры, меня бы не убило. Потому что Гроган поставил магические замки на дверь, ведущую на второй этаж, а также на шкаф, в котором меня держал. Эти двери открываются только перед тем, кто обладает магической силой, и никак иначе. И перед Эльвином они открылись. Гроган думал, что в городе он единственный маг, поэтому посчитал это надежной защитой. А всех, кто проникал в его дом без разрешения, испепеляло сразу же еще на первом этаже.
— Ого, какой я молодец, — удивленно произнес эльф. — Только вот… вроде же все на земле имеют эту… «магическую силу»? Просто не знают об этом.
— А этого незнания достаточно, — пожала плечами Чара. — Они думают, что обычные, поэтому и становятся обычными.
— Ну, да, это верно, — согласился Эл.
Всё это время Зара с заядлой заинтересованностью рассматривала фею с головы до ног, удивляясь её маленькому росту. На ней было одето такое же маленькое платьице до колен. Оно было сделано из лепестков какого-то необычного цветка. Цвет у платья был, как у утренней росы: как будто смотришь в капельку, а она переливается всеми цветами радуги: то обманчиво желтенький, то нежно-зелененький…
— Как красиво… — прошептала Зара.
Было похоже, что цвет зависит от настроения самой феи. В тот момент, когда она благодарила и улыбалась, цвета были ярче и насыщенней, а когда говорила с грустью — тускнели. Хотя, быть может, это была просто догадка, и фея использовало различные цвета, чтобы слиться с местностью и стать невидимой для посторонних глаз.
Прямые каштановые волосы феечки доходили ей до шеи. Её необычайные глаза фиолетового цвета были одновременно серьезные и добрые. Маленькие губки всегда слегка улыбались. Крылышки же за спиной Чары были разноцветные и прекрасные, даже сейчас, когда они во многих местах были прожженны и потускнели.