Игры демиургов (Бормор) - страница 40

– А главное, – перебил Мазукта, – и об этом тебе неплохо бы подумать – это тот факт, что вся эта тысяча подмастерий будет прекрасно знать, что такое несправедливость и как с ней бороться. Мы будем производить идеальные миры, вне всякой конкуренции, и в огромных количествах! Нет, ты представь, какие перспективы!

– Даже не представляю.

– Ха, вот видишь! Пройдет еще лет двести, пока поступят первые ученики, и тогда я начну…

Раздался короткий звонок, и Мазукта осекся.

– Уже?.. – моргнул он.

– А в чем дело? – спросил Шамбамбукли.

– Это сигнал, что для кого-то из учеников договор приведен в исполнение… Но так рано? Может, несчастный слу…

Звонок тренькнул снова. И еще раз. И еще.

– Что-то не так, – всполошился Мазукта. – Пойду посмотрю.

Он поспешил в приемную, Шамбамбукли пошел следом.

– Да что же это такое?! – Мазукта растерянно оглядывался по сторонам. – Как я теперь буду отделять человеческую сущность от сущности сожженых с ними дров? Почему они позволили себя кремировать? И почему так рано? И так много?!

Звонок тарахтел не умолкая.

– Девятьсот девяносто восемь, девятьсот девяносто девять, – считал Мазукта, – тысяча, тысяча одна, тысяча две… Откуда лишние?! Две тысячи, три тысячи пятьсот, шесть тысяч, семь… восемь… десять… пятнадцать тысяч! Шамбамбукли, что происходит? Я же хотел как лучше! Я же… осчастливить… Доброе дело… Сорок тысяч! Сорок восемь тысяч! Почему?!

А ведьмы все продолжали и продолжали прибывать…

живое

– Где я? – спросил человек.

– Ну что за дурацкий вопрос! – вздохнула канарейка. – И почему вы все начинаете именно с него?

– А все-таки где я? Это не похоже ни на ад, ни на рай.

– А это и не то, и не другое. Это приемная демиурга Шамбамбукли. Но сейчас шефа нет, я за него.

– А ты кто?

– Сам не видишь? Я канарейка.

Человек пригляделся.

– Тю! Ты же заводная.

– Ну и что?

– А как же ты разговариваешь?

– А я не разговариваю. Просто произношу некоторые фразы из стандартного набора. Правда, набор у меня большой. Ну да вы, люди, редко что-то оригинальное спросите, так что все в порядке.

– Но ты же неживая!

– Могу тебя заверить, я гораздо более живая, чем некоторые.

Человек насупился.

– Не смешно.

– Мне тоже. Но ты меня, если хочешь знать, оскорбил. Я – живое существо и горжусь этим.

– Ерунда. Заводная канарейка не может быть живой!

– Обоснуй.

– Ты не питаешься и не размножаешься. Этого достаточно.

– Как же я, по-твоему, могу размножаться, если я единственный обитатель этого мира, называемого «Приемная»?

– Делением.

– И не подумаю!

– Значит, ты неживая.

– А ты, когда был еще живым человеком, размножался делением?