Через несколько минут в его дверь постучали. В кабинет вошел среднего роста смуглый, жилистый мужчина. Под элегантным дорогим пиджаком на нем была одета черная рубашка с белым галстуком. Воротник рубашки стягивала золотая заколка с цепочкой. Черные, слегка навыкате глаза всегда сверлили собеседника неприятным паучьим взглядом. За этот взгляд его на «зоне» и окрестили Пауком. Это был смелый, хитрый и безжалостный убийца. По нему уже давно плакала «вышка», но покровительство Семена и натянутые отношения Украины с Россией, где он давно был в розыске, давали возможность жить спокойно, на свободе.
Как и на всякой улице городских окраин, на Сиреневой жили большие, небогатые семьи. Кое-как сводя концы с концами, люди часто помогали друг другу, делясь последним, иначе в это лихое время просто не выжить. Особенно часто бегали друг к другу соседки. Занять чего-нибудь, а главное – выговориться! Здесь обсуждались все семейные дела и проступки членов их семей. Пересказывались все городские слухи и сплетни. Выносились свои вердикты по вопросам общественных отношений между соседями и между государствами. Зачастую, под разговор, наливали по рюмашке, но не пьянства ради, а для хорошего настроения и укрепления дружбы и добрососедства! Хорошие соседи иногда бывают ближе родственников! Вот этим и решил воспользоваться Паук.
Среди жителей переулка было несколько молодых лоботрясов, которые целыми днями ошивались на рынке и вокзале, в надежде «срубить на халяву» малость денег. На серьезных мазуриков им вытянуть не светило, но мелкой фарцой не брезговали. В общем, обычные босяки. Отзывались они на клички Буня и Куня. Кто в детстве их так прозвал – никто не помнил, но клички приросли к ним намертво.
Утром на рынке их поманил пальцем местный бригадир Кривой. У него в какой-то разборке выбили левый глаз. Не оборачиваясь, он прошел в подсобку мясного павильона и, спустившись в подвал, подтолкнул их к двери кабинета заведующего.
За столом, вполоборота к ним, сидел Паук. Они знали его в лицо и немало наслушались баек о его жестокости и коварстве, но лично знакомы не были. Не тот уровень! У него «шестисотый мерин» и двое бойцов для декорации, с пушками под мышкой, а у них – старый «зупер» и поллитра под полой.
Паук молча показал взглядом на стулья у стенки. Мысленно перекрестившись, Буня и Куня присели у стеночки, гадая про себя, чем они не угодили столь авторитетному человеку. Все молчали. Под сверлящим, немигающим взглядом Паука парни почувствовали, как по спине потек пот. «Чего ему, аспиду, надо?» – думал каждый из них. Еще немного погипнотизировав их, как удав кроликов, он, наконец, заговорил.