— Ваш сын будет обедать с нами?
Ни намека на удивление не промелькнуло в больших зеленых глазах, когда он упомянул о ребенке. Впрочем, ничего другого он от нее и не ждал — воспитанная женщина… Его больше занимало другое: что именно она знала об Алексе?
— Нет, он сейчас не дома. — Четыре дня в неделю Алекс проводил в больнице, но Джонатан не был обязан об этом докладывать. — Я подумал, что без него нам будет легче разговаривать.
Девон ходила по комнате, восхищаясь коллекцией. Скрытое освещение придавало прекрасной светлой коже женщины мягкий персиковый оттенок. Джонатан невольно восхищался ее длинными красивыми ногами и тонким абрисом грудей. Бедра ее были стройны, но приятно округлы, и Джонатан ощущал зуд в ладонях от желания прикоснуться к ним. Она остановилась перед любимой картиной Стаффорда, и Джонатан подошел ближе, встав рядом с гостьей.
— Здесь тушью нарисован Хотеи — один из семи японских добрых богов. Работа Миямото Мусаси, великого японского фехтовальщика и полководца.
— Очень изящно.
Он указал на узкую картину в золоченой раме, висевшую рядом с первой.
— А это подражание Мусаси, сделанное в девятнадцатом веке. Художник Куниоси. «Фехтовальщики на палках».
Девон отпила вина из бокала.
— В университете я училась рисованию, но боюсь, что в восточном искусстве ничего не смыслю.
Джонатан усмехнулся.
— В таком случае просто полагайтесь на инстинкт. Наслаждайтесь тем, что вам нравится.
Именно этим правилом он сам руководствовался в жизни. В данную минуту ему больше всего нравилась стройная фигура Девон, и он думал только о том, как насладиться ею.
Девон снова посмотрела на рисунок. Размашистые черные штрихи на бумаге сочетались с кружевными, словно выгравированными линиями и тонко выражали характеры персонажей.
— Очень красиво, — сказала она. — Даже сцены насилия чрезвычайно изящны. Я понимаю, почему вам нравятся эти работы.
— Мне приходится по несколько раз в год бывать в Японии с деловыми поездками, и я научился ценить тамошние культуру и обычаи. В чем-то они очень отличаются от нас, а в чем-то очень похожи.
Девон хотела было ответить, но вдруг насторожилась.
— Вам не кажется, что на кухне что-то горит?
— О черт! — вскричал Джонатан и сломя голову ринулся в коридор.
Вода выкипела полностью. Вот уже два года Джонатан собирался обзавестись чайником со свистком.
— Ничего страшного? — спросила Девон, входя следом.
Джонатан снял чайник с конфорки и поймал себя на том, что откровенно любуется Девон. Боже, как она хороша в своем простом черном вязаном платье, как сверкают рассыпавшиеся по плечам бледно-золотистые волосы! Умная, глубоко мыслящая, прекрасно образованная и в то же время молодая, свежая, аппетитная женщина. К тому же, кажется, легко ранимая. Интересно, как бы она отреагировала, если бы он сказал, что хочет уложить ее в постель? И еще его интересовало, что она скажет, если узнает, какую информацию он о ней собрал и каким образом намеревается эти сведения использовать…