— Грудаста больно…
— сиськи мужикам нравятся.
— Сиськами парня не ужержишь.
— Да как сказать. Рик пока мальчишка, может и повестись…
Рик!? Кто такой Рик!?
Мысли метались в голове Анны вспугнутыми птицами. И видимо Гардвейг заметил это, потому что пояснил.
— Ричард Ативернский. Едет с визитом и посольством. А на самом деле папаша собирается женить сынка, так что ты по возрасту подходишь. Внешне вроде как не страшна, на мать похожа… Алия такая же была, темненькая.
Сам Гардвейг отличался густой гривой золотых волос и ледяными серыми глазами. Анна же была темноволоса и темноглаза, как мать, которую она знала только по портретам.
— Лишь бы не дура была. Ни с кем еще не спуталась? — голос шута был спокойным и… изучающим.
Анна вспыхнула. Но сквозь растерянность прошло холодное: «уничтожат… » и с губ само собой сорвалось:
— Да кому я нужна без копейки приданного! Платья — и те по шесть раз перешиваем!
— Дура, — сверкнул глазами Гардвейг. — Ты что думаешь — твое приданное — это тряпки с монетками? Сопля!
Анна шарахнулась назад, упала со скамеечки на попу и некрасиво раскорячилась, но Гардвейг продолжал греметь набатом:
— Ты — принцесса! Может быть будущая королева! Твое приданное — это не юбки, а связи! Земли! Союзы! А юбками и побрякушками ты награждать будешь, если понравишься Рику. Ативерна богата, а мне нужен Эдоард в союзниках. А потом и Рик. Так что если выйдешь за него замуж — не обижу. Дам в приданное провинцию Бальи.
Анна кое-как оправила юбки и села под насмешливым взглядом шута. И спросила уже другим тоном…
— Ваше Величество, я должна его очаровать?
— Да. Потом он еще поедет в Ивернею. Но это — потом. Ты будешь первой — и должна стать для него единственной.
Анна кивнула. А перед глазами проносились видения балов, бриллиантов. Кавалеров — и тонкой короны на ее голове. Короны принцессы. Будущей королевы.
Черт!
Зачем она только спуталась с Лонсом?!
Гардвейг несколько минут смотрел на нее. А потом кивнул.
— Иди, прочухайся. А завтра поговоришь с Милией. Пусть она тебе платья какие пошьет, чтобы сверкала. Я ей скажу. Свободна.
Анна кое-как сделала реверанс, раскланялась и вышла вон.
Она не знала, что королевский шут покачал головой:
— Ох, не знаю, Гард. Жадная она. И дура.
— Вся в мать.
— Может, кого еще предложить?
— Не получится. Старшей двенадцать лет, ты сам знаешь. Этой хоть шестнадцать скоро будет. А те вообще. А Эду надо сопляка женить в ближайшие год-два.
— М-да. А в Ивернее Лидия.
— Та шерстяной носок. Восемнадцать лет девке, а она ни о чем кроме книг не думает. Перестарок.
— Милии за двадцать было, нет?