Мы уже шли к укромному местечку, когда...
Специально для тех, кто не служил в армии, открою великую военную тайну. В "непобедимой и легендарной" есть такие команды, которые солдаты любят, но есть и такие, которые люто ненавидят. Самые любимые - это "Отбой!" и "Разойдись!", самые ненавистные - "Подъём!" и "Становись!" или, как вариант, "Строиться!". С обоими вариантами последней команды есть, конечно, один нюанс, зависящий от времени на часах. Если по распорядку время приёма пищи, то это не в счёт, пожрать - это святое. Но если эта долбаная команда звучит в неурочное для жратвы время - жди неприятностей. Увы, именно "Строиться!" и прозвучало - в тот самый момент, когда мы с красоткой занырнули в тенистый уголок, и я уже начал жадно её лапать. Естественно, не по-русски, а по-иберийски, но что это меняло? Выражаясь исключительно по-русски, в добрых три этажа, я направился к месту сбора. Настроение было, конечно, "хоть прикуривай" - от меня, в смысле. А у кого на моём месте оно было бы иным? Не настолько, конечно, чтоб набить начальству морду лица, но рассказать ему подробно и обстоятельно о нём самом и о его предках я был намерен всерьёз.
Тордул всё понимал. И мы видели, что он понимает, и он видел, что мы видим. Увы, рядом с ним присутствовали "обстоятельства непреодолимой силы" в виде успевшего уже спешиться запылённого всадника, водившего взад-вперёд не менее запылённого, да ещё и взмыленного, коня.
Марш-бросок с полной выкладкой, да ещё и по петляющей, каменистой и страшно пыльной - ага, "день-ночь, день-ночь, всё по той же Африке" - горной тропе - удовольствие из серии "на очень сильного любителя". Никто из нас означенным любителем себя не числил, но кого из командования трахает мнение солдатни?
Уже на бегу наш "почтенный" передал по цепочке информацию, разложившую всё по полочкам. Суть её заключалась в том, что на рудник напали. В Кордубе нас просветили, что представляет из себя типичный рудник, так что больше нам разжёвывать обстановку не очень-то и требовалось. Кто напал и сколько их - вопрос второстепенный и на расклад мало влияющий. Работа на рудниках такова, что нерадивый раб из числа домашних слуг исправляется моментально, стоит лишь пригрозить ему продажей туда.
Долбить крепчайшую каменюку плохо закалённым, и оттого давно затупившимся кайлом, в темноте и сырости, дыша пылью и ядовитыми испарениями, да ещё и согнувшись в три погибели - рабы мрут там, как мухи, и владельцам рудников постоянно требуется свежее пополнение. Но как заставить гарантированных смертников, которым терять заведомо нечего, добросовестно пахать в таких условиях? А элементарно. Загнать в пещеру, дать инструменты, масляные светильники и корзины для руды, поставить у входа сильную круглосуточную охрану и приказать ей "всех впускать, никого не выпускать". Не будет корзин с добытой рудой - не будет рабам ни жратвы, ни воды. Воды, правда, в самом руднике хватает, да только она там такая, что пить её - лучше уж сразу повеситься. Понятно, что в большой толпе забубённых каторжников всегда найдётся безбашенный экстремал, который и такой воды попьёт, но питаться камнями вряд ли получится даже у такого отморозка.